И все же последние дни фон Штаммер не очень-то роптал на судьбу. В сущности, его никогда не оставляла удача. В самые критические минуты. И сейчас — разве это не удача? Его солдаты захватили партизанского главаря! Правда, потери большие. Но комиссар! Комиссар в его руках! Теперь, вероятно, партизаны сами по себе разбредутся, исчезнут. Посмотрим тогда, что скажет господин генерал! Разумеется, и самому фюреру будет доложено об этом событии.
Вспомнив о комиссаре, фон Штаммер решил снова заглянуть в госпиталь.
В госпитале доложили, что комиссар пришел в себя.
…Шерали услышал лязг щеколды и открыл глаза. В палату-камеру вошел солдат с автоматом в руках, в сапогах с широченными голенищами и встал в углу. За ним вошли комендант и… не может быть!.. Галя!..
В первую минуту Шерали подумал: «Не сон ли это?» Он закрыл глаза и вспомнил. Все вспомнил. «Бедная Галя! Как ей, должно быть, тяжело приходится! Да, да, значит, я в немецком госпитале. Она же здесь. Нужно быть осторожным, не выдавать своего волнения».
Офицер обратился к Гале:
— Ну, теперь как?
Галя подошла к Шерали.
— Да, господин майор, ему стало лучше. Он в сознании. Но настолько слаб, что едва ли сможет говорить, тем более — двигаться.
Майор фон Штаммер ни минуты не сомневался в том, что сумеет выпытать у пленного все, что нужно, и поэтому ему не терпелось приступить к допросу. Его раздражало, что комиссар так долго «тянет с выздоровлением».
— Но не умрет, надеюсь?
— Нет, господин майор, не умрет! Постараюсь, чтобы остался жив. Ведь нужно его сохранить, не так ли? Разве я… врач, допущу, чтобы такой человек… столь ценный для вас…
— Имейте в виду, у меня нет времени долго ждать, Делайте все, что хотите, только поставьте его скорее на ноги!
— Слушаюсь, господин майор. Но как ставить его на ноги, если мне нельзя без специального разрешения заходить в эту палату! А необходимо.
— Почему нельзя заходить? Кто не разрешает вам?
— Господин начальник госпиталя, господин майор!
— Я прикажу ему, он отменит свое распоряжение. Но имейте в виду: самое большее через неделю он должен быть у меня в кабинете!
Майор резко повернулся на каблуках и вышел из палаты.
Солдат с автоматом посторонился, чтобы пропустить Галю к выходу. Девушка незаметно моргнула Шерали: держись! И вышла спокойно, неторопливо.
Хоть Галя и получила возможность беспрепятственно бывать у комиссара, все же она не могла поговорить с ним: в палату заходил часовой.
ebooksa