Приходилось в скупые официальные слова вкладывать свой, понятный лишь им двоим, смысл.
Однажды Шерали сказал Гале:
— Удивляюсь, как-то вы сами до сих пор не заболели. Ведь в городе повальная эпидемия!
Это означало: «В городе повальные аресты. Ты же знаешь, что Тамара арестована. Неужели гитлеровцам невдомек, что ты моя родственница?»
Галя ответила:
— Сама удивляюсь. Но от эпидемии бежать не собираюсь. Я должна исполнить свой долг. Ведь я врач.
Шерали горько улыбнулся.
После каждого «врачебного визита» к комиссару, нужно было разыскать Тимофея и опять одной-двумя фразами сообщить ему о состоянии здоровья Шерали.
Галя передала Василенко о последнем приказании фон Штаммера.
— Что же будет, Тимоша? Замучает он Шерали!
— Будет… — многозначительно ответил Василенко. К вечеру он с очередным «грузом» выехал на «фатерлянд». Там его ждали.
Галя старалась поставить на ноги своего зятя. Благодаря ее усилиям Шерали действительно почувствовал себя лучше. Настроение и дух его особенно поднялись, когда Галя передала от Тимофея несколько добрых слов: «Мы принимаем все меры к вашему окончательному выздоровлению. Окончательному!»
Посоветовавшись с Шерали и Тимофеем, Галя сообщила фон Штаммеру:
— Ваш пленник почти поправился. Дня через три сможете побеседовать с ним.
НАСТОЯЩИЕ ХОЗЯЕВА
Первого ноября четверо вооруженных автоматами солдат привели партизанского комиссара в кабинет фон Штаммера — просторную комбату, окна которой выходили на широкую улицу. За домами, тянувшимися по той стороне улицы, начинался лес, виднелись заснеженные деревья. Обстановка в комнате была знакома Шерали по его ночному посещению. Вот большой письменный стол, за столом — кресло; по правую сторону от кресла — еще одна дверь, по-видимому во внутренние комнаты. Впереди стола — два кресла, поставленные друг против друга, а напротив окон, у стены, — диван, обитый лоснящейся кожей.
Знакомая обстановка.
Комиссара ввели в комнату, в ней никого не было. Шерали встал у стены, заложив руки за спину, по обеим сторонам встали два солдата, другие остались в коридоре у двери.
Через несколько минут в кабинет вошел фон Штаммер и за ним — человек в форме немецкого офицера. Майор, не глядя на комиссара, опустился в кресло, потом исподлобья стал рассматривать Султанова.
— Вот и пришлось встретиться.
ebooksa