Он очутился в обычной лабораторной обстановке. Кругом перегонные кубы, реторты, колбы, печки. Но все свободные уголки заняты вооруженными солдатами, которым приказано беречь химика, как зеницу ока. Во главе стражи — полковник и два офицера. Они уселись на стульях у двери и не выпускали из вида ни одного движения пленника. Бетье заложил руки назад и медленно стал прохаживаться взад и вперед. Он все ходил, ходил, думал, думал, повидимому, совсем забыв, где он и зачем сюда попал. Потом медленно подошел к полковнику и заявил:
— Так работать я не буду. Я требую абсолютной свободы.
— Это не от меня зависит, м-сье!
— В таком случае передайте мое заявление, кому следует.
Полковник вполголоса отдал приказание одному из офицеров, и тот исчез за дверью. Через полчаса в лабораторию явился военный министр, префект и несколько генералов.
— Какой свободы вы для себя требуете? Вы — тяжкий государственный преступник! И зачем вы переоцениваете свое значение, м-сье. Дело изготовления «дезассепса» мы можем передать нашим известным химикам. Они также найдут средство от липучки… да, да! Поэтому, если вы откажетесь от работы, вы будете пристрелены на месте.
Бетье зловеще усмехнулся.
— Сотая по счету угроза!.. а время уходит… Неужели до сих пор вы не знаете ваших химиков? Они тупы, как эти пустые реторты. До секрета моего дезассепса никому в мире не додуматься, за это ручаюсь я, Бетье! Теперь представьте такую коллизию, генерал: ваши химики секрета не отгадали, и я уничтожен. Что вы станете делать? С другой стороны, допустите, что я уйду. Конечно, с моим уходом вам гарантируется три миллиона трупов, но ведь и с моею смертью вам их не миновать. Исполняя же мое требование свободы, вы оставляете у себя хотя один шанс на то, что дезассепс изготовляться будет. Не забывайте, кроме того, что на антилипучую жидкость поступят требования от англичан, у которых за нее вы имеете возможность выговорить ряд выгодных для себя условий. Поэтому уведите стражу и дайте мне приступить к делу!
Генералы шопотом совещались.
— Хорошо. Мы исполняем вашу просьбу.
И вся толпа военных ушла. Бетье остался один. Он долго возился с жидкостями, порошками и газами. Что-то пробовал растирать на руке, на колене, даже на щеке. Нюхал, лизал, прислушивался к бульканию жидкости, бурлившей в огромной бутыли. Наконец, перед вечером позвонил. На случай надобности, в соседнем здании обязаны были бессменно дежурить три служителя.
— Мне нужно большое чистое зеркало.
Когда оно было доставлено, Бетье заперся на ключ. Затем со стороны окон отгородился столами и ящиками, на одном из них уставил зеркало, окружил себя мазями, пастами, порошками и маслами. Пальцами он смешивал порошки и мази и втирал себе в лицо, шею, руки до локтей, ноги до колен, в усы и бороду. Наконец, все верхнее платье он развесил в большом медном ящике, на дно которого насыпал порошку и зажег его. Ящик закрыл. Через десять минут вместо черного, пальто стало красноватого цвета, а пиджак и брюки — в тон лицу-светло коричневого. Он оделся.
Прежнего Бетье не было: в лаборатории стоял мулат из Экуадора.
Надвигался вечер. Мулат подошел к окну и стал пристально вглядываться в окружающие постройки. Он один? Он на свободе? Как бы не так! Ни они, ни он не настолько наивны, чтобы допустить такую мысль. И если десять часов тому назад, чтобы охранять его в степах лаборатории, достаточно было сорока человек, теперь, незаметно ни для кого, его стерегло несколько сот пар глаз, запрятанных в соседних домах, подвалах, на бульваре, может быть, даже тут же, за углом его лаборатории, и готовых схватить его при малейшей попытке «к свободе».
В окна никто не смотрел. Тогда он спешно поставил в трех метрах от двери огромную реторту с синим блестящим порошком, направил нос реторты к двери и зажег под нею сильное пламя. Когда из реторты показалась струя яркого, светящегося голубого газа, он открыл дверь настежь. Струя удлинялась, удлинялась и перерезала улицу, по которой сновали прохожие и экипажи. Еще через минуту по пути струи стали появляться клубы пара, постепенно разроставшиеся в густое голубое облако. Оно остановило движение: через него опасались проходить. А все новые и новые порции продолжали истекать из лаборатории.
Мулат наблюдал за действием облака. Затем быстро, никем не видимый, вошел в него и под защитой его непроницаемости перешел улицу и очутился на противоположном тротуаре. А оттуда незаметно вдвинулся в толпу. Стража нашла необходимым проникнуть в лабораторию. Однако, помещение оказалось пусто. А мулат тем временем мчался на вокзал, к поезду, к швейцарской границе.
ВСТРЕЧА
ebooksa