Митра,

— Господин барон, я не хотел верить собственным главам, Пойдемте со мной, и вы увидите, что обнаружил Цезарь.

Кристина и Август переглянулись.

— Ну пожалуйста… — повторил Бахман. Кристине приходилось делать огромное усилие, чтобы не выдать себя.

— Ну… и что… на этот раз… — Обрывки слов с трудом проходили сквозь схваченное спазмом горло Августа.

— Я? Не понимаю. — Ганс внимательно посмотрел на них.

— Ну… Что вы нашли?

— Не я, а собака. Вы сейчас увидите. Просто неожиданность. Я присел на скамейку почитать газету, а собака прибежала и начала лаять. Я велел ей замолчать, а она все лает. Собака ведь дрессированная, подумал я, значит, что-то в этом есть. Я встал, и Цезарь побежал передо мной, все время оглядываясь. И знаете, куда он меня привел?

Август побледнел. Бахман это заметил.

— Что с вами? — спросил он.

— Вы думаете, что человек не может совершить ошибки… — начал он дрожащим голосом. Кристина, хотя и чувствовала, что сердце ее подскакивает к горлу, прервала мужа.

— Он так сильно пережил тот случай в мавзолее, — сказала она. — Это страшный удар.

Бахман с деланным пониманием кивнул головой.

— Идем, — приказал он.

Он вышел первым, за ним собака, потом Август. Кристина вытерла со лба пот и упала в кресло. Через минуту она вскочила и подбежала к окну. Увидела Бахмана и Августа: перед ними бежала собака. Они остановились около вившихся по стене стеблей винограда.

— Цезарь! Веди! — скомандовал Ганс, Овчарка напряглась, шерсть ее встала дыбом, и она повела обоих мужчин к ручью за пещерой. Там Ганс указал на лежавшие на берегу высушенные солнцем останки пса.

— Узнаете? Взгляните на ошейник.

— Как же это могло случиться? — с облегчением спросил Август.

— Откуда я знаю? Возможно, попал в водоворот…

— Да, — подхватил Август и добавил: — А потом течение выбросило собаку на берег.

— Да, в самом деле, во время подъема воды в этом потоке появляются опасные водовороты. Очевидно, собака попала туда…