– Садись, – сказал редактор ласково. – Это что за штуки?
– Долг возвращаю, – ответил Джек.
– А масло?
– Продукция нашего колхоза. Там на другой стороне прессом отжато: «Новая Америка»… Вот.
– Значит, ты есть уже больше не хочешь?
– Нет, не хочу.
– Отлично. Посиди пять минут молча, а потом мы с тобой поговорим.
Джек сел на диван, положил ногу на ногу, оглядел кабинет. Комната изменилась за два года: новые обои, шкафы. Стекло на столе редактора. Но стол прежний. Джек вспомнил, что на углу этого стола он обедал два года назад.
Ел щи и кашу. Воспоминания заставили улыбнуться, вызвали краску на лице.
Редактор кончил просмотр статьи, позвонил курьерше, отправил рукопись в набор.
– Ну, Восьмеркин, – сказал он, подсаживаясь к Джеку, –
очень приятно тебя видеть коммунаром. Летний мне много рассказывал. Говорил, что ты на помещице женился. В чем дело?
– Так вышло… Она хоть и помещица, но из трудовой семьи. Ее отец ученый моряк был, его и Советская власть оценила: усадьбу им оставила. И она сама работница хорошая.
– Однако, когда дубы решили рубить, она возражала.
Джек посмотрел на редактора с удивлением: откуда он все знает?
– За дубы заступалась, – сказал он со вздохом. – Но мы их все-таки порубили частью. Они нам службу сослужат.
– Так, так. Ты зачем в Москву-то приехал?
– Начинается весна, – ответил Джек и улыбнулся. – Ну конечно, много чего нужно. На месте не все достанешь.
– Небось насчет трактора беспокоитесь?
– А то как же? Без него земли не поднимем. За тем отчасти и приехал.