Во флигеле рядом с кухней прежде была большая светлая кладовка. Теперь на дверях кладовки появилась надпись: «Инкубатор».
В кладовке действительно стоял самодельный инкубатор, а в нем лежали пять дюжин московских яиц. Помещение было приведено в полный порядок, а вход посторонним в него был воспрещен.
Первые дни наблюдение за лампой в инкубаторе взял на себя Чарли. Это было нелегкое дело. Чарли очень боялся, что самодельная лампа потухнет ночью или снизит температуру, и он целыми часами внимательно прислушивался к бульканью керосина, который переливался из резервуара по трубке. Даже ночью американец просыпался, зажигал спичку и смотрел термометр. Таким образом, в несколько дней он выверил инкубатор. Вместе с Чарли безотлучно дежурили пионеры, которым американец с грехом пополам растолковывал, что надо делать в случае неисправности лампы и как пользоваться термометром.
Пионерам инкубатор нравился, и они исправно несли денные дежурства. А когда Чарли перешел на другую работу, они приняли инкубатор в свое полное ведение. Чарли же принужден был заняться трактором.
«Новая Америка» получила из города, по наряду газеты, трактор «Интернационал». Его привезли по железной дороге, и коммуна выходила на станцию всем активом, чтобы сгрузить машину.
Трактор был великолепен. Новый, черный, с огромными красными колесами и длинной выхлопной трубой.
Весил он три с половиной тонны, и пришлось долго повозиться, прежде чем шпоры его впились в землю.
Тут же на станции машину заправили, и в коммуну трактор пришел на своем ходу. Было в нем пятнадцать лошадиных сил. Трактор поставили в каретник, рядом с автомобилем. Но машине недолго пришлось стоять без дела. В конце апреля неожиданно и сильно потеплело, и пахота началась.
Ответственным за работу трактора был назначен опять тот же Чарли. Джек настоял на этом. Он знал, что американец скучает по машинам да и хорошо управляется с двигателями. Помимо Чарли, к трактору были прикреплены Булгаков, Маршев и Дмитрий Чурасов.
По плану работ в весеннюю кампанию трактор должен был поднять около ста гектаров, и для этого надо было, чтобы он работал по двадцать часов в сутки. Когда после окончания сева, уже в мае, подсчитали, сколько машина вспахала фактически, то оказалось, что сто четыре гектара.
Около тридцати гектаров подняли на лошадях. В каждый плуг запрягали по паре, и работа шла хорошо: лошади были кормленные, специально к пахоте был для них припрятан овес.
Из ста тридцати гектаров, обработанных в этом году, десять засеяли первосортной американской пшеницей, пятьдесят – местной, одиннадцать гектаров пустили под подсолнухи. Остальная земля пошла под овес, ячмень, просо, картошку. Три гектара засеяли кукурузой, а один –
сорго, новым для коммуны растением. Мешочек семян сорго Чарли привез из Америки. Было в мешке не больше десяти кило, но на гектар хватило. Если считать, что двадцать гектаров еще осенью пустили под озимые пшеницу и рожь, то о хлебе коммуна могла не беспокоиться.
Благополучно обстояло дело, и с кормами для скота.
Чарли считал, что к осени можно заготовить корма на сорок коров, а в коммуне было всего двадцать три, с телками.
Джек все время жаловался Николке, что помещение гуляет, говорил, что коммуна должна довести стадо хоть до довоенной помещичьей нормы. Но пока средств на покупку коров не было. Столярная мастерская в первую зиму прибыли почти не дала. Много средств пошло на дооборудование, много вещей сделали для самой коммуны. А
летом работы в мастерской вообще пришлось приостановить.
По ту сторону пруда, в поле, запахали пять гектаров под огород. Небольшую часть его все-таки засадили табаком: в отремонтированной теплице выгнали высадки. Остальную часть огорода разбили на участки, каждый под особую культуру. Посадили и дыни, и помидоры, и капусту, и другие овощи. На пруду Джек придумал сделать колесо, чтобы подавать воду для поливки, но времени на это не хватило, были дела поважнее. Ведь силосную башню все-таки построили этой весной.
Бригадиром по постройке башни был назначен Бутылкин. Правда, силосных башен ему раньше строить не приходилось, но он взялся за дело охотно и проявил распорядительность. Дважды съездил в город, поговорил там со знающими людьми, достал чертежи в колхозобъединении, даже цемент выхлопотал на постройку. А кирпича в коммуне было достаточно, он лежал на дворе еще с прошлого года и затруднял движение.
ebooksa