Теперь еще чересчур жарко, а в первых числах сентября будет прекрасно! – заметил Рожновский. – В сентябре по утрам и к вечеру становится уже прохладно, а потом и дорога не так утомительна. Не правда ли, Муртуз-ага?
– Хотя для меня чем скорее вы приедете, тем приятнее, но, говоря откровенно, вы правы. Теперь действительно еще жарко, но в первых же числах сентября будет как раз впору. Надо вам знать, что в самых Суджах климат суровее, нежели в долине, а потому позднее начала сентября там уже значительно холодно, особенно по ночам.
– Нет, зачем же позднее! – возразил Рожновский. – Я
надеюсь, мы соберемся числа 5-го, 6-го; надо только с
Воиновым условиться. Может быть, он сегодня вечером подъедет. Мы вместе все и обсудим, что и как, а теперь не пора ли обедать? Ты как, жинка, думаешь?
– Сейчас прикажу накрывать – ответила Ольга Оскаровна и вышла распорядиться по хозяйству.
– Вы что же, Лидия Оскаровна, – обернулся Рожновский к девушке, – так далеко сели? Садитесь поближе и будем балакать, пока жинка нам обед справляет.
Лидия пересела на диван против Муртуза.
Она была одета в светлую голубую кофточку, с вырезанным воротом и широкими рукавами. Серебряный кавказский пояс на галунной тесьме туго перетягивал ее стройную талию. Густые, пепельно-белокурые волосы были высоко подобраны и укреплены на маковке длинной булавкой в виде стрелы. Целый каскад мелких завитков ниспадал на ее высокий белый лоб.
Муртуз-ага с нескрываемым восхищением любовался молодой девушкой. В этом костюме она казалась ему еще лучше, чем в амазонке.
Если бы была его воля, он, кажется, сидел бы и только смотрел ей в лицо, молча, ничем не развлекаясь, никакими разговорами. Требовалось большое усилие воли с его стороны, чтобы заставить себя не смотреть ей прямо и пристально в глаза, в эти чудные, темно-темно-голубые глаза, казавшиеся по временам черными, с изящными, словно кистью художника нарисованными бровями.
Слушая мелодичный голос девушки, Муртуз-ага с трудом улавливал смысл слов и только глядел, как шевелятся ее красивые, пунцовые губы, как задорно сверкают за ними ее белые, ровные-ровные, изящные зубки.
«Если бы рай Магомета не был выдумкой мусульманской фантазии, и в нем действительно жили бы гурии, они не могли бы быть лучше», – думал Муртуз, любуясь Лидией.
Лидия не ошиблась. Только что успели встать от стола с чашками турецкого кофе перейти в гостиную, как приехал
Воинов. Он очень часто посещал Рожновских. Если служба и занятия не позволяли ему пробыть весь вечер, он довольствовался тем, что, справившись о здоровье, сидел минут пятнадцать-двадцать, после чего уезжал назад к себе. Ни для Осипа Петровича, ни для Ольги Оскаровны не было тайной, что Воинов без ума влюблен в Лидию, и так как он был им обоим весьма симпатичен, то они и не находили нужным мешать дружескому сближению между молодыми людьми. Вначале, с первых дней знакомства, отношения Лидии к Владимиру Аркадьевичу были весьма дружественные: он заметно ей нравился, и она находила большое удовольствие в его обществе, но за последнее время в обращении Лидии с Воиновым была заметна какая-то нервность; иногда она бывала с ним особенно любезна, даже ласкова. Иногда же, ни с того ни с сего или принималась зло над ним подтрунивать, или совершенно игнорировала его присутствие. В такие дни на Воинова было жалко смотреть; он как-то весь съеживался, робел, не знал, что и как говорить, чтобы не усилить дурного расположения девушки, старался угождать ей и благодаря всему этому становился, действительно, немного смешным.
– Лидия, – пробовала Ольга Оскаровна урезонивать сестру, – ты просто невозможна в своем обращении с
Воиновым, ты на каждом шагу обижаешь его!
– Ах, он настоящий теленок. Знаешь, такие бывают породистые, полуторагодовалые бычки, очень сильные и, пожалуй, страшные, когда разозлятся, но в обычном своем состоянии добродушно туповатые.. Понимаешь, что я хочу сказать?
Ольга Оскаровна пожимала плечами и недовольно отворачивалась от сестры.
На этот раз Лидия была в очень хорошем расположении духа и встретила Воинова весьма любезно.
ebooksa