Кто прав? Беглец

22
18
20
22
24
26
28
30

– Кто едет? – еще громче повторил часовой. – Отвечай, стрелять буду! – добавил он, с угрозой взводя курок.

Топот раздавался уже под самой горой. В эту минуту из-за краев разорванной тучи ярко выглянула луна, и глазам Луши и дежурного представилась быстро скачущая солдатская лошадь без всадника..

Вихрем влетев на холм, лошадь сразу остановилась и захрапела, пугливо оглядываясь вокруг. Дежурный поспешил схватить ее за болтающийся оборванный повод.

– Да это Громобой! – воскликнул он с удивлением, узнавая лошадь, на которой постоянно ездил вахмистр.

– Ах, и то правда! – всполошилась Луша. – Что ж это такое значит? Уж не случилось ли с Иваном Парамонычем чего-нибудь? – добавила она дрогнувшим голосом.

– Чему случиться? Просто конь вырвался; может, спешились где-нибудь, дали конвойному держать, а лошадь строгая, испугалась, вырвала повод из рук, да и подалась на пост. Пойтить седло поправить, да поводить хорошенько, а вы идите-ка домой: смотрите, иззябли, да, слышь, ребеночек никак плакать зачал!

– А и вправду плачет, проснулся, неугомонный!

Луша бегом пустилась домой, а дневальный повел запыхавшегося коня в конюшню.

– Ишь ты! – глубокомысленно рассуждал он, при свете фонаря рассматривая лошадь. – Седло-то совсем набок свернулось, и подпруга задняя лопнула.. Поводья тоже оборвались.. А это что такое? Никак кровь?.. – и он торопливо приблизил фонарь. – А и вправду кровь!. Вот она штука-то какая! Дела!.

Дежурный растерянно оглянулся, как бы ища, с кем поделиться страшным открытием, но на посту никого не было, кроме спавших в казарме больного Касаткина и

Трубачева, который после полуночи должен был сменить дежурного.

– Вытереть, аль так оставить, покуль старшой не приедут? – колебался дежурный, косясь на залитое запекшейся кровью седло и конскую гриву. – Ох, Господи, грехи тяжкие! Неужели же и взаправду с Иваном Парамонычем что случилось?

Пока дежурный возился с лошадью и поправлял седло, Луша, взяв на руки раскричавшегося младенца, начала медленно ходить с ним по комнате, вполголоса напевая: Спи, касатик мой, усни,

Угомон тебя возьми!

Бай, бай, детка, бай.

Быстры глазки закрывай!

Шш.. шшш.. шшш..

XLVI

Напролом через границу

Когда совсем стемнело, Муртуз-ага вышел из пещеры и свистнул.