– Поменьше бы слушал всякие сказки, – посоветовал
Боб. – Мало ли что в школе болтают, а ты и уши развесил.
Марк плотно сжал губы. Ни за что не откроет он больше рта, пока этот воображала не попросит у него прощения. Но долго он не выдержал.
– Боб, пойдем на песок. Смотри, там прямо как на той банке, помнишь?
– Будем искать старинные монеты?
– Там еще раковины есть, – настаивал Марк. – Этот мальчишка из нашего класса раковин тоже набрал.
– Раковины он тоже сдал в музей?
– Ага. В Музей ракушек.
– Ну что ж, придется сходить. Только смотри, Яну ни слова.
– Ты же знаешь, я умею держать язык за зубами.
В этом Боб как раз не был уверен, но раковины и монеты разожгли в нем любопытство. А вдруг…
Легкий бриз тут и там вздымал сухой песок и жидкими облачками гнал его вперед. И высокая трава и низенький кустарник были запорошены желтой песчаной пылью.
Марк завязал рот и нос платком, точно бедуин, хотя пыль не поднималась выше штанов.
– Ты бы сходил к доктору, обследовался, – подтрунивал
Боб. – Может, у тебя в животе тоже старинные монеты обнаружатся.
Но Марк не был расположен ссориться. Он опустился на колени перед кучкой песка, наметенной ветром.
– Вот так образуются дюны, – приговаривал он, разрывая руками песок.
Он извлек около десятка раковин. Они были сильно повреждены земснарядом, но раз есть раковины, значит, должны быть и монеты. В этом Марк не сомневался.
Боб поднял спиннинг над головой, боясь, что песчаная пыль засорит катушку.
– Хватит, Марк. Пошли обратно. Ничего ты здесь не найдешь.