Мустенсериэ. Кроме того, он понимал медицинское дело и оказывал врачебную помощь в случае нужды своим спутникам.
Он понял кади и мягко сказал:
– Во имя Багдада я прощаю тебя. Держи свой дальнейший путь с миром.
Из-за бури, вызвавшей обвалы и преградившей камнями дорогу, процессия задержалась на перевале. Неподалеку, в неприступных горах, жили пустынники и аскеты. Дабы не мешать их созерцательной жизни, епископ Самосата приказал не извещать пустынников о движении убруса.
С перевала видна была желтая гора и черные пятна пещер, где жили пустынники. Когда вгляделись, то увидали, что дорога к ним выстлана ровным плитняком. И стали говорить, что ангелы спустились ночью, перед приходом убруса, и выстлали эту дорогу.
Должно быть, ангелы сообщили также пустынникам об убрусе, потому что, как только установилась ясная погода и стража начала расчищать перевал от камней, на плоской дороге от горы показались шатающиеся тени. Шли волосатые, завернутые в травы люди, опираясь на длинные посохи. Они поддерживали друг друга, шатаясь от непривычного хождения, хотя дорога была глаже пола дворца визиря. На отполированных плитах, как в неподвижной воде, отражались старцы, и вся процессия поклонилась им в ноги. Побежденные такой святостью, арабы слезли с коней и тоже поклонились пустынникам.
Махмуд воскликнул:
– О Джелладин! О кади! Я ничего не понимаю.
Джелладин молчал, не находя соответствующего текста Закона, а кади пробормотал:
– Быть может, волею этих людей создается добро, удерживающее огонь, которому предстоит испепелить все грехи Византии. – И он добавил: – Что такое добро?
Дружба честных людей, верящих друг другу. Дружба создает чудо жизни. И чем она чище, чем ее больше, тем лучше и возвышенней жизнь. Я предвижу время, когда дружба и правда уничтожат границы и примирят враждующие народы. .
Пустынники поклонились убрусу, сотворив песнопения. С лиц их струилось ослепительное сияние, и они почти юношеским шагом повернули обратно, и казалось, что их гора приближается к ним.
Так как пустынники были нищи и голы, то они поднесли в дар убрусу несколько ветвей какого-то дивно благоухающего растения, которое цвело лишь на этой неприступной горе. Всю дорогу до Константинополя ветви испускали благоухание, пересиливающее благоухание ладана, и кади Ахмет был очень доволен, когда однажды кусочек ветви упал в пыль и никто не заметил падения, кроме кади. Кади Ахмет подобрал кусочек с пятью плотно прилегающими к стволу светло-коричневыми листочками. Он сунул кусочек в свою тыквенную бутылку и сказал:
— Моему настою не хватало именно этого запаха. – И
добавил: – Я все более и более убеждаюсь, что люди очень похожи на тех жуков, которых почитают в Египте и которые необыкновенно искусно умеют скатывать в шар пищу, необходимую для их потомства. Если правда, как утвер-
ждали древние, – а их знания были очень прочны, – что земля наша похожа на шар и аллах выкатал ее из ничего, то есть из навоза, то почему же из навоза жизни не может и человек выкатать себе хорошее будущее? В конце концов что такое эта удивительная гора с пустынниками, которую вы видели? Навоз, не больше. И, однако, смотрите, каких результатов добились пустынники, упорно стремящиеся к своей цели! Слюной своего восторга они растворили камни и выстлали гладкую дорогу, какой мы не видали и во дворце визиря. Причем они лишь косвенно дотрагиваются до истины. А чего ж достигнут люди, когда они будут жить не толчками, как эти тощие византийцы или как даже мы, хотя багдадцы способны делать более резкие толчки, а плавно и осмысленно? – И, глотнув из своей бутылки, он заключил: – У них будет великолепная жизнь и чудесное вино! Но, впрочем, я не пожалуюсь и на это, которое пью. Замечательная трава. Она разглаживает душу!
Джелладин сказал:
— Кади! Ты опять потворствуешь преступникам и нечестивцам.
А Махмуд проговорил:
– Если б подобное подвижничество помогло Багдаду в войне с византийцами, я бы заселил одним собою и своими песнями не только эту гору, но и окрестные!
ebooksa