— Да. А не заметили ли, с каким презрением он пожимает плечами при виде того, что мы здесь совершили? Ведь Англия никогда не примирится с тем, что наши железные дороги пройдут от Европы до Тихого океана, тогда как британские пути останавливаются у Индийского.
Так беседовали мы около полутора часов, пробегая по улицам Кизыл-Арвата. Время уже истекало, и пора было возвращаться на вокзал.
Разумеется, мы не могли ограничиться одной этой встречей и условились, что майор Нольтиц откажется от своего места в третьем вагоне и перейдет ко мне в первый.
В Средней Азии столкнулись интересы царского правительства и Британской империи. Англичане делали все возможное, чтобы помешать присоединению Туркестана к России, но когда им не удалось, англо-русские отношения до такой степени обострились, что в 80-х годах не раз готова была вспыхнуть война.
В девять часов был дан сигнал к отправлению. Покинув Кизыл-Арват, отряд направляется на юго-восток, к Ашхабаду,— вдоль персидской границы.
Еще в течение получаса мы проболтали с майором о том о сем. По его словам, я мог бы увидеть вдали, если бы солнце не скрылось за горизонтом, последние вершины больших и малых «азиатских Балкан», возвышающихся над Красноводской бухтой.
Большинство наших спутников уже устроилось на ночь, превратив с помощью хитроумного механизма свои сиденья в спальные места. На них можно вытянуться, положив голову на подушку, завернуться в одеяло, не испытывая никаких неудобств. Заснуть здесь было бы трудно только человеку с неспокойной совестью.
Как видно, майору Нольтицу не в чем было себя упрекнуть. Пожелав спокойной ночи, он через несколько минут уже спал сном праведника.
Мне же не дает покоя мысль о таинственном ящике и его обитателе. В эту же ночь надо непременно завязать с ним отношения. Вспоминаю, что были и другие чудаки, которые путешествовали столь же оригинальным способом. В 1889, 1891 и 1892 годах австрийский портной по имени Герман Цейтунг трижды проехался в ящике: из Вены в Париж, из Амстердама в Брюссель и из Антверпена в Христианию, а двое барселонцев, Эррес и Флора Англора, совершили свадебное путешествие по Испании и Франции в ящике... из-под консервов.
Но из осторожности следует подождать, пока Попов не закроется на ночь в своем отделении. Теперь остановка будет только в Геок-Тепе, не раньше часа ночи. Приходится рассчитывать на то, что начальник поезда не упустит возможности хорошенько вздремнуть на перегоне между Кизыл-Арватом и Геок-Тепе, а я тем временем смог бы привести в исполнение свой план. Теперь или никогда!
А что, если в ящике сидит этот пресловутый Пейтунг, сделавший подобный способ передвижения своим вторым ремеслом, чтобы выманивать деньги у великодушной публики? Должно быть, так и есть... Да, черт возьми, это он!.. Но портной меня нисколько не интересует. Впрочем, там видно будет. Зная его по фотографиям, постараюсь на худой конец извлечь из этого хоть какую-то пользу...
Через полчаса дверь на передней площадке захлопнулась. Значит, Попов вошел в свое купе... Меня так и подмывает сразу же отправиться в багажный вагон. Но надо запастись терпением. Пусть он покрепче уснет.
В едва освещенных вагонах царит тишина. За окнами непроглядный мрак. Грохот поезда сливается со свистом свежего ветра.
Я встаю, отдергиваю шторку на одной из ламп и смотрю на часы...
Одиннадцать с минутами. До станции Геок-Тепе остается еще два часа.
Настало время действовать. Проскользнув между диванами к двери вагона, тихонько отворяю ее, чтобы никого не разбудить.
И вот я на площадке перед тамбуром, вздрагивающим при каждом толчке. Над пустыней нависла такая темная ночь, что начинает казаться, будто ты находишься на корабле, скользящем в сплошном мраке по безбрежному океану.
Из купе начальника поезда сквозь занавески пробивается слабый свет. Слышу, как Попов ворочается.
Держась на площадке за поручни, наклоняюсь вперед и вижу светлую полосу, которую отбрасывает ламповый прожектор на локомотиве. Создается впечатление, что перед нами расстилается огненный путь. Надо мною быстро и беспорядочно проносятся клочковатые тучи, а в разрывах туч мерцает несколько созвездий. Вот Кассиопея, на севере — Малая Медведица, в зените — Вега из созвездия Лиры.
Выждав некоторое время и убедившись в полной безопасности, прохожу через тамбур прямо к багажному вагону. Дверь закрыта только на засов. Осторожно отворяю ее, чтобы не привлечь внимания Попова и тем более «добровольного узника».