— Который вам не племянник, сержант!
— Он? Сын полковника!
— Он ему не сын... а дочь. Дочь полковника де Кермора!
Глава I
НЕСКОЛЬКО СЛОВ О ПРОШЛОМ
Второго октября около восьми часов утра «Гальинета» и «Мориче», обогнув полуостров, разделяющий Гуавьяре и Атабапо, двинулись вверх по Ориноко, погоняемые попутным северо-западным ветром.
Накануне, после разговора с Жаком Эллоком, сержант Марсьяль вынужден был согласиться с намерением последнего сопровождать «его племянника» до миссии Санта-Хуана. Поскольку тайна Жанны де Кермор стала известна ее спасителю, можно было не сомневаться, что она не останется секретом и для Жермена Патерна. Сохранить открытие Жака в тайне вряд ли было возможно, а учитывая специфику второй части путешествия, пожалуй, и не желательно. Но молодые люди, вне всякого сомнения, не откроют этого секрета ни господину Мигелю и его коллегам, ни господину Мирабалю и губернатору провинции. Ну а если поиски увенчаются успехом, то на обратном пути полковник де Кермор будет иметь счастье сам представить им свою дочь.
Было также решено ничего не говорить ни Вальдесу, ни Парчалю, ни матросам. Сержант Марсьяль был, конечно, прав, когда, отправляясь в это опасное путешествие, решил переодеть Жанну в мужское платье, и благоразумно было не отказываться от этой меры предосторожности.
Невозможно описать удивление, отчаяние и гнев старого солдата, когда Жак Эллок признался ему в своем открытии; да мы и не будем пытаться это сделать, полагаясь на воображение читателя.
Читатель может также представить себе смущение девушки при встрече с Жаком Эллоком и Жерменом Патерном. Но молодые люди поспешили заверить ее в своем уважении и преданности и поклялись хранить ее тайну. Ну а решительный характер, большей частью несвойственный особам ее пола, позволил Жанне быстро справиться со своей растерянностью.
— Для вас я по-прежнему Жан, — сказала она, протягивая руки своим соотечественникам.
— По-прежнему, мадемуазель, — ответил с поклоном Жермен Патерн.
— Да, Жан. Мой дорогой Жан, — подтвердил Жак Эллок, — и так будет до тех пор, пока мы не передадим Жанну де Кермор в руки ее отца.
Само собой разумеется, что Жермен Патерн воздержался от каких бы то ни было замечаний по поводу этого путешествия к истокам Ориноко, а возможно, и за ее пределы. В глубине души он даже был рад, так как путешествие в верховья реки позволит ему ознакомиться с флорой[300] региона и существенно пополнить его коллекцию. И вряд ли министр народного образования будет недоволен тем, что исследования Жермена Патерна охватили более обширные территории, чем это было первоначально предусмотрено.
Что касается Жанны де Кермор, то конечно же она была глубоко тронута тем, что ее соотечественники, участие которых существенно увеличивало шансы на успех поисков, решились сопровождать ее до миссии Санта-Хуана, подвергая себя ради нее опасностям подобной экспедиции. Сердце ее было переполнено благодарностью тому, кто вырвал ее из рук смерти, а теперь хотел быть рядом с ней в течение всего путешествия.
— Друг мой, — сказала она сержанту Марсьялю, — да свершится воля Господня... Господь знает, что делает...
— Прежде чем благодарить его, я подожду конца! — пробурчал старый солдат и ушел в свой угол смущенный, как дядюшка, который потерял своего племянника.
Жак Эллок, естественно, заявил Жермену Патерну:
— Ты же понимаешь, мы не можем оставить мадемуазель де Кермор...