Однако господин Каскабель не надеялся скрыть свою национальность во время переговоров с перевозчиками. Вполне вероятно, что вновь возникнет пресловутый вопрос: «Где ваши паспорта?»
— Что ж, — сказал он, — наш московит так или иначе доставлен в Ситку! Если полицейские и заставят нас вернуться, то по меньшей мере они должны будут сами позаботиться о своем соотечественнике, и уж если мы начали его спасать, то сам черт не помешает поставить его на ноги!
Разумное рассуждение, но беспокойство о том, как их примут, никого не отпускало. Теперь, когда они уже почти добрались до Ситки, было бы очень жестоко вновь развернуть их на Нью-Йорк.
Пока «Прекрасная Колесница» ожидала на берегу, Жан отправился к паромщикам, как раз занятым погрузкой.
В этот момент Кайетта сказала господину Каскабелю, что жена зовет его к постели раненого.
— Наш подопечный пришел в себя, — сообщила Корнелия. — Он заговорил. Цезарь, попытайся понять, чего он хочет!
В самом деле, русский открыл глаза и вопросительно смотрел на людей, которых видел впервые в жизни. Несколько бессвязных слов сорвалось с его сухих губ.
Затем слабым голосом, почти неслышно, он стал звать своего слугу Ивана.
— Господин, — обратился к нему по-французски глава семьи, — Ивана здесь нет, но мы к вашим услугам…
Услыхав это, раненый ответил на том же языке:
— Где я?
— У людей, которые позаботились о вас…
— Но в какой стране?
— В стране, где вы в безопасности, если вы русский…
— Да, конечно, русский…
— Так вот, мы находимся на земле Аляски, в нескольких лье от ее столицы…
— Аляска! — пробормотал раненый, и на минуту показалось, что в его глазах промелькнул ужас.
— Я на русской территории! — повторил он.
— Нет! — раздался голос только что вошедшего Жана. — На американской!
И через приоткрытое окошко «Прекрасной Колесницы» он показал на звездно-полосатый флаг, взвившийся над паромом.