— О-о-о, нет! — воскликнул Густав под смех Сигрид. — Еще в Нагорной проповеди Иисуса сказано: когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно.
— Чего-чего? — спросила Сигрид.
— Ну, в смысле, не хотят они толпой молиться, — пояснил Виктор.
— Виктор Петрович, ну что же вы так… толпой, — упрекнул Стурен и тут же поправил: — Всем приходом.
— Да какой приход, если церкви нет? Ряженые они, а не верующие. Организованная преступная группировка. К тому же еще и непрофессиональная. Стрелять купили, а ума — не купили.
— А зачем им тогда Подголовный Камень Иисуса? — парировал Стурен.
— А затем, чтобы продать такому, как ты, — за пять миллионов.
— Они переписывались со мной полтора года и рассказали мне такие вещи, о которых обычный бандит знать не может.
— Святая наивность, — засмеялся Виктор, и Густав, обидевшись и закусив губу, продолжал идти молча.
И все-таки Виктору при всей его иронии была интересна тема этого разговора. Не прошло и пяти минут, как он сам продолжил беседу с ученым:
— Густав, ну ты сам подумай! Если даже они монахи из древнего монастыря старообрядцев… Как они у всех на виду с такими идейками дожили до наших дней? Они же не в тайге жили, а в Хвалынске… Те же большевики могли их расстрелять в числе первых.
— Они занимались коневодством, причем очень давно, и даже поставляли коней для Двора Его Императорского Величества…
— Ну, сейчас многие говорят, что их прадедушка чуть ли не с Николаем Вторым пил на брудершафт. Я знаю стольких таких «собутыльников» царя, что будь это правдой, у него, бедного, цирроз печени случился бы еще до революции.
— Виктор Петрович, племенной завод «Трудовой», под личиной которого скрывался этот монастырь, действительно существует. Я проверял, — убедительно сказал Стурен.
— Так-так, и что же дальше?
— Во время Гражданской войны у них лечились раненые чапаевцы, даже сам Василий Иванович Чапаев. Он-то и выдал им охранную грамоту от всех чекистов на вечные времена. Так они и дожили до перестройки и краха советской власти…
— Даже так?
— Ага, — ученый был рад тому, что Виктор наконец-то перестал издеваться над его подробным повествованием. — Кстати, они и сюда своих скакунов привезли. Вместе с собой на корабле. Уж не знаю, кто их туда засунул… Но кони-и-и! Дорогущие. Они тут их и обменяли на джипы и оружие.
— Трудяги, значит, — иронично крякнул журналист…
— Ага… Ибо сказано апостолом Павлом: «Если ты не трудишься, то ты и не ешь!»