Робинзоны космоса

– Вскоре увидим. Ждать осталось не так уж и долго.

Так мы и болтали, строя планы, но даже не подозревали о том, что среди наших будущих врагов окажутся и люди!

Наконец мы преодолели барьер. Я не стал высылать в разведку космолет. Отчеты различных экипажей, некогда безуспешно пытавшихся совершить это великое путешествие, совпадали до мельчайших подробностей. Сначала замедление скорости, затем остановка и невозможность продвинуться дальше, каким бы ни был расход энергии. О приближении к барьеру нас предупредили радиоуправляемые роботы. И вот тогда-то нам довелось поволноваться – из-за Луны!

Теоретически масса нашего спутника, слегка увеличившаяся вследствие скорости, была вполне достаточной для преодоления барьера. Но как будет на практике? Этого мы не знали. Стало быть, необходимо было все рассчитать так, чтобы Луна не оказалась у барьера впереди Земли, иначе могло бы произойти чудовищное космическое столкновение.

Все эти последние месяцы Кельбик разрабатывал теорию преодоления барьера по методу резонанса, но пришел к уравнениям, физический смысл которых был неясен и которые в то время ничем не могли нам помочь. Мы не знали наверняка, где начинается опасная зона для масс планетарного порядка, поэтому все команды астрономов внимательно наблюдали за Луной, будучи готовыми отметить малейшее изменение в ее орбите.

Наступил момент, когда наши роботы остановились, не в силах продвинуться дальше. Через несколько часов нам пришлось самим преодолеть барьер, с Луной позади Земли. С этой стороны нам, таким образом, ничто не угрожало. На всякий пожарный случай всех, кто находился на нашем спутнике, мы перевезли на Землю. Оставив членов Совета в зале управления, мы с Кельбиком уединились в лаборатории. Рения, остававшаяся дома с Арелем, нашим новорожденным сыном, присоединилась к нам за несколько минут до критического момента.

Впрочем, момента прохождения барьера никто даже не заметил: на то, что он остался позади, нам указал лишь тот факт, что через пару часов наши космолеты смогли снова свободно взлететь. Ни сила тяготения, ни магнитное поле, ни скорость света – ничто в этот миг не изменилось. Луна вместе с нами преодолела барьер без значительных осложнений, чему я очень обрадовался: помимо бесценного материала, содержавшегося в ее лабораториях, мне всегда нравилось, как Луна выглядит ночью, и я бы сильно расстроился, если бы нам пришлось оставить эту верную спутницу Земли.

Итак, за какие-то пять лет мы преодолели примерно половину пути. Теперь проблема барьера была успешно решена, и еще года четыре нас не ждало ничего интересного. То были самые тягостные годы. Мы практически не выходили на поверхность, представлявшую собой унылую ледяную пустошь под черным небом, усеянным звездами.

В самих городах жизнь протекала крайне монотонно. Впрочем, текнам, возобновившим свои личные исследования, каким-то образом удавалось сохранять бодрое настроение; у триллов с моральным духом было хуже. На тех и других давили воспоминания о мятеже фаталистов и о тех ужасных репрессиях, к которым пришлось прибегнуть. Недостаток солнечного света, постоянное пребывание в одних и тех же, уже надоевших парках приглушали радость. Прогулки по поверхности ее и вовсе не приносили, и лишь отдельные молодые любители приключений находили удовольствие в групповых восхождениях на горные вершины, покрытые замерзшим воздухом.

Звезда, являвшаяся целью нашего странствия, увеличивалась в размерах, но очень медленно. Теперь она располагала диском, видимым в обычные телескопы, но ее планеты можно было различить лишь с помощью гипертелескопа: это не сообщало нам о них ничего нового, потому что в гипертелескоп любое небесное тело, звезда или планета, выглядело обычной точкой. Начать торможение мы смогли, лишь когда приблизились к Этанору на расстояние в половину светового года. А спустя еще несколько месяцев, когда мы уже заметно снизили скорость, я возглавил разведывательную экспедицию.

Мы должны были вылететь на одном из больших боевых космолетов, которых на всякий случай понастроили несметное количество. Он назывался «Клинган», что означает «Ужас». Как видите, мы так и не избавились от привычки давать нашим боевым машинам тщеславные имена! Длиной немногим более ста метров, при максимальном диаметре в двадцать пять метров, он был буквально напичкан всеми полузабытыми старыми вооружениями, которые удалось реконструировать работникам нашей мирной науки, а также кое-какими новинками. Я решил принять участие в экспедиции, чтобы на месте определить, подходит ли нам эта солнечная система и не следует ли нам, не снижая скорости, взять курс на какую-нибудь другую звезду. Разумеется, Кельбик пожелал сопровождать меня, и, хотя, наверное, было бы благоразумнее оставить его на Земле, я согласился. Моя высокая должность отдалила меня от остальных смертных, за редкими исключениями, и, раз уж Рения не могла отправиться со мной, я был рад иметь рядом хоть кого-то из тех, кому мог доверять!

Экипажем, в который входило с полсотни человек, командовал венерианин Тирил. Для управления кораблем вполне хватило бы и дюжины; остальные образовывали боевые группы, но я от души надеялся, что использовать их не придется.

Мы вылетели утром – свет Этанора был уже достаточно силен, чтобы это слово снова приобрело прежний смысл.

Рения проводила меня до входного шлюза, а затем удалилась – маленький силуэт в спасиандре на дорожке, покрытой замерзшим воздухом. Мы с Кельбиком устроились в командной рубке, и «Клинган» устремился в небо, с каждой секундой набирая скорость.

Часть четвертая

Одиссея Земли

Глава 1

Место занято!

Мы рассчитывали достичь системы Этанора за две недели. Она состояла из одиннадцати планет, из которых по крайней мере две – судя по их расположению – могли оказаться пригодными для жизни, при условии, что атмосфера нам подойдет. Конечно, мы собирались не приступить к немедленной колонизации этих планет, а вывести Венеру и Землю на подходящие орбиты.

Мы уже приближались к девятой планете – внешней по нашему курсу, – когда гиперрадары на волнах Хека внезапно обнаружили три быстродвижущихся объекта, летевших прямо на нас. Я спал и был разбужен сигналом тревоги. Кельбик открыл дверь моей каюты, бросил мне несколько слов и тут же исчез. Я быстро вскочил и поспешил на командный пункт, где и нашел его склонившимся над экраном.