– Боже мой! Неужели для нее ничего нельзя сделать?
– Почему же? Во всяком случае, можно хотя бы попытаться. До рассвета еще несколько часов.
Тераи в последний раз проверил, надежно ли подвешены гранаты к поясу и удобно ли прилажены револьверы, внимательно осмотрел ружье.
– Ну вот. Здесь я вам все показал. Если не вернусь, принимайте командование. Постарайтесь еще раз связаться с Порт-Металлом. Скажите им, что дочь Хендерсона в опасности. Если уж
Эта фраза напомнила Стелле о полученном ею предупреждении, и внезапно, даже не подумав как следует, она решилась:
– Подождите! Я должна вам кое-что сказать.
Она быстро рассказала Лапраду о сцене, произошедшей в дворцовом зале, и записке с тайной опознавательной подписью. Тераи нахмурился:
– Могли бы сообщить и раньше! Впрочем, это мало что изменило бы: когда вы прочли это послание, Лаэле
– До свидания, Тераи, – и удачи!
Он развернулся и во главе отряда из пятнадцати вооруженных мужчин исчез в глубине парка, где им предстояло перебраться через стену. Оставшись одна, Стелла поднялась на террасу. На востоке чуть более темной массой на фоне уже бледневшего неба вырисовывался холм, на котором располагался плац. До рассвета оставалось около получаса. Город был погружен в темноту, но она слышала доносившиеся с соседних улиц шаги солдат, которые патрулировали по трое, и поднимавшийся со стороны нижнего города глухой гул приближающейся толпы. Ей на мгновение захотелось побежать за Тераи, оказаться рядом с ним. В глубине парка кто-то приглушенно вскрикнул, и она поняла, что один из часовых только что поплатился жизнью за секундную невнимательность.
Стелла выжидала. Тену-Сика не отходила от нее ни на шаг, готовая переводить ее слова, повторять в микрофоны, соединенные со скрытыми в кронах деревьев громкоговорителями, ее указания.
– Думаешь, ему удастся ее освободить? – спросила Стелла.
– Господин может все! И он будет не одинок. Многие отвергают подобные жертвоприношения, госпожа. Тика – то есть капитан Офти-Тика – говорил мне, что бо́льшая часть армии ненавидит жрецов Беельбы.
– Ты сказала об этом господину Лапраду?
– Естественно! Мой долг – передавать ему все, что может его заинтересовать.
– Ты любишь своего господина, Сика?
– Он не просто господин, он – повелитель! Все склоняется перед ним, когда он того желает. Но он добрый. Если будет нужно, каждый отдаст за него свою жизнь.
Стелла не ответила, поразившись в который уже раз той преданности, которую этот великан, порой брутальный и суровый, порождал в людях. Она вздохнула. Если бы только они могли сражаться на одной стороне! Она уже забыла, как всего несколько минут назад подошла к Тераи, чтобы рассказать ему о тайном послании жреца Беельбы. Она по-прежнему полагала, что он не прав, что он ведет бесплодную борьбу, но, если за приношениями в жертву людей действительно стояло ММБ, она не могла чувствовать себя чем-либо обязанной этой организации.
Небо на востоке уже светлело. С холма докатилась глухая барабанная дробь, затем рев труб. По плацу разнесся протяжный вопль собравшейся там бесчисленной толпы фанатиков, и Стелла поняла, что они приветствуют появление жрецов – или жертв.
Затем все стихло. Даже печальный гул бронзового гонга, доносившийся из храма Клона в нижнем городе, где всю ночь продолжалась искупительная церемония, казалось, лишь усугублял мертвую тишину.
ebooksa