«Я здесь, Кайра! Я все-таки отыскал тебя!» — хотел крикнуть Алекс, но голос ему не повиновался. Стараясь унять волнение, от которого перехватывало горло и сбивалось дыхание, он похромал к двери.
Чем ближе он подходил, тем отчетливее понимал, что там, внутри, происходит что-то плохое. Те эмоции, что охватили Алекса, тот восторг, который его обуял, то счастье, которое он испытал, поняв, что конец пути все-таки не похоронил надежду, не дали ему осознать этого сразу.
Однако, когда до двери оставались несколько метров, он услышал, что Кайра не говорит, а почти кричит что-то срывающимся, ломким голосом, в котором звенят страх и смятение. Кажется, она уговаривала кого-то или о чем-то умоляла. Жалобные, плачущие интонации резанули Алекса по сердцу — он не помнил, чтобы когда-то слышал их у Кайры.
Один из мужчин бросал отрывистые короткие фразы: будто не говорил, а лаял. Второй говорил быстро, твердо, и этот голос тоже был почему-то знаком Алексу.
Но понять, так ли это, он не успел, потому что за дверью раздался негромкий сухой хлопок. Алекс тут же понял, что это — точно такой же звук он слышал совсем недавно… На долю секунды воцарилась хрупкая тишина, а потом ее пронзил острый, как игла, женский крик.
А потом прозвучал и третий звук: стук падения тела. Человек, в которого попала пуля, повалился на пол. И, очевидно, что это был не тот, кого Кайра считала врагом. Враг, изрыгающий лающие резкие слова, был жив и угрожал ей.
Алекс вмиг оказался у двери. Ему повезло, что он не выкрикнул имя Кайры, как только услышал, что она внутри. Пока о его присутствии никто не подозревал, у него оставался шанс справиться с убийцей, хотя этот человек, возможно, сильнее, лучше вооружен, и, скорее всего, не ранен, как Алекс.
Зато на его стороне был эффект неожиданности, и Алекс собрался воспользоваться своим преимуществом в полной мере. По тому, откуда раздавались голоса, он понял, что Кайра стояла слева, ее мучитель — справа. Алекс достал пистолет.
«Не облажайся, будь добр!» — сказал он себе, распахнул дверь и тут же развернулся всем корпусом туда, где находился мужчина.
Комната, на пороге которой оказался Алекс, была небольшой. Наверное, когда-то здесь располагалось что-то вроде гримерки или комнаты отдыха для выступающих. В комнате стояло трюмо с большим зеркалом, круглые журнальные столики, а возле стен — диваны и кресла.
Посреди комнаты на полу неподвижно лежал мужчина. В углу, прижав ладони к лицу, стояла Кайра. Напротив девушки стоял мужчина в светло-серой военной форме — Алексу уже доводилось видеть такую в Пространственной Зоне. На голове у него было что-то вроде шлема, полностью скрывающего лицо, в руках он держал оружие, направленное на Кайру.
Сомнений не было: не появись Алекс, убийца расправился бы с ней, но неожиданное вторжение отвлекло внимание этого человека, и Алекс не собирался давать ему возможности сосредоточиться.
Не говоря ни слова, он вскинул руку и сразу же выстрелил. Снова стены комнатки услышали тихий смертоносный хлопок («Слава Богу! Пистолет не подвел»!)
Эффект от выстрела бы в точности такой, какой Алекс наблюдал несколькими минутами ранее. Тварь была намного мельче, и ее разорвало. Стоящий перед ним человек был высок и крепок, но выстрел проделал в его груди огромную рваную рану. Его отбросило назад, к стене.
— Ложись, Кайра! — запоздало прокричал Алекс, вдруг испугавшись, что убийца может успеть автоматически выстрелить, ведь палец его уже лежал на спусковом крючке.
Но опасение оказалось напрасным. Ударившись спиной о стену, человек в светлой форме сполз на пол и затих.
«Получилось! — подумал Алекс, глядя на безвольно повисшие руки, на голову, что свесилась на грудь. — Я убил его».
На всякий случай он подошел ближе и пару секунд стоял, глядя на лежащего. Рана была огромной, но кровь не вытекала из нее: сердце остановилось. Никогда прежде, несмотря на все происшествия, на все, что происходило с ним на протяжении жизни, Алексу еще не доводилось убивать.
Что полагается чувствовать в таких случаях? Опустошение? Потрясение?
Алекс чувствовал радость и удовлетворение.