— Я не совсем понимаю, в чем состоит разница между тем, что говорите вы, и тем, что сказал я?
— Уже два года, как бедная барышня гувернантка не произнесла ни одного слова.
— Она онемела? — спросил младший лейтенант Хиастру в недоумении.
— Нет!
— Так что же с ней? Объясните, пожалуйста.
— Она, наверное, забыла, как произносятся слова.
— Такого я еще не слыхивал.
— К несчастью, это правда. Два года уже никто не слышит, чтобы она произнесла хотя бы одно слово.
— А она понимает, когда с ней разговаривают?
— Конечно. Но она не хочет… не может уже разговаривать.
— Невероятно! — воскликнул младший лейтенант, которого очень заинтересовала эта история. — И чем это можно объяснить?
Управляющий снова печально покачал головой:
— О-о! Это целая история, господин офицер. Необычайно грустная история. Прошу простить меня за мою слабость, но мне трудно удержаться от слез, когда я думаю о ней. Видите ли, я одинокий человек. Жена у меня умерла во время родов… Она мне была очень дорога и… я больше не мог… Словом, я не женился и навсегда остался в одиночестве. Пока я был молод, я не понимал, как это ужасно… А когда понял, было слишком поздно. Может быть поэтому я привязался к барышне гувернантке словно к дочери. Она тоже одинока… Совсем как я. Если у вас есть время и вас интересует эта история, я могу рассказать…
Младший лейтенант Хиастру посоветовался с остальньми офицерами. Растроганные слезами управляющего, волнение которого было очень искренним, они с большой охотой согласились послушать историю бедной барышни гувернантки.
Венгр предложил им присесть на садовую скамейку и стал рассказывать:
— Она приехала сюда лет шесть тому назад. Ее привез господин граф откуда-то из-за границы. Было ей тогда лет двадцать. Господину виконту исполнилось шесть лет, и он не мог похвастаться сдержанностью и воспитанностью. Да что там говорить, очень был избалованный ребенок, упрямый и на всякие проказы большой мастер.
Немало перебывало здесь разных воспитателей и гувернанток, но все они, прожив несколько месяцев, уезжали сами или от них отказывались хозяева, потому что они только портили ребенка, не умея найти ключ к его сердечку.
Когда я увидел первый раз барышню гувернантку, я сказал себе, что нечего и думать, чтобы такая молоденькая девушка сделала то, что людям и постарше ее, и поопытнее не удавалось. Я ждал, что через неделю увижу, как она начинает складывать свой багаж. Но случилось то, чего меньше всего можно было ждать. Эта девочка совершила чудо.
Через месяц ребенок стал совершенно неузнаваем.
Господин граф радовался этому, но больше всего была рада графиня, которая полюбила воспитательницу своего сына как дочь.
ebooksa