Фараон

Одна за другой выезжают колесницы, выходят солдаты, оставляя позади страшное ущелье, и сразу перестраиваются в боевой порядок согласно полученным распоряжениям. Многие смотрят на меня с уважением и с облегчением кивают. После семи часов быстрого марша солнце стоит еще высоко, а волны целых и невредимых солдат всё прибывают.

Я благодарю Тота за то, что прояснил мой взор. Если бы не он, я бы поддался голосу здравого смысла и слепоте.

На всех лицах написано ликование. А еще – желание закрепить успех атакой.

Угадав мои намерения, Маху не может сдержаться.

– Дадим парням отдохнуть, – постановляет он. – Лагерь разобьем возле речки Кины и снова соберем военный совет. Поспешность только навредит.

Я не настолько опьянен этой победой, которую и настоящей-то не назовешь, чтобы возражать. Мои солдаты проголодались, да и нервное напряжение было слишком велико.

* * *

Царский шатер находится в самом центре лагеря, разбитого четко по плану. Людям и тягловой скотине выдана двойная порция пищи, а наличие поблизости речки, протекающей через зеленую долину, облегчает жизнь. Можно помыться, постирать одежду, сполоснуть оружие. В обозе чистят лошадей, волов и ослов. За безопасностью следят многочисленные часовые.

Как раз к началу военного совета прибывает дозорный с докладом.

– Большие силы противника стояли на обеих боковых дорогах, но теперь они поменяли дислокацию и сгруппировались возле Мегиддо.

– Завтра же атакуем, – решаю я. – Правитель Кадеша рассчитывал уничтожить нашу армию по частям, а теперь столкнется со всей ее массой. Этой ночью – новолуние, время, которому особенно благоволит бог Тот. Повелеваю двум полкам выдвинуться немедленно. Один подойдет к городу с юга, второй – с северо-запада. На рассвете я с оставшимися войсками перейду реку, и мы окажемся в центре. Атакуем широким фронтом, одновременно, и враг перед нами не устоит. Союзу против Египта придет конец.

Никто и не думает возражать. После эпизода со срединной дорогой для военачальников мое мнение неоспоримо, ибо продиктовано богами. Все уверены в легкой победе, которая отведет опасность на долгие годы.

И это – очередное заблуждение. Крепость Мегиддо легко не сдастся, но даже ее падение не положит конец притязаниям Митанни. Как бы то ни было, здесь мы обязаны победить; это послужит остальным уроком. Богатый город на перекрестке торговых путей, ведущих в Сирию, Финикию, Анатолию и Месопотамию, гордый Мегиддо думает, что сможет дать мне отпор, а то и победить, показав всем слабость Египта. Мой долг – доказать обратное.

Народ мой никогда не любил войну; царица-фараон, моя предшественница, ее ненавидела и не желала смотреть в лицо реальности, пока наши враги крепли. Сама она утешалась мыслью, что наше величие внушает им трепет. Хатшепсут заблуждалась. Противник же решил, что я выберу ту же политику бездействия. А правда в том, что Тот, когда нужно, прекрасно управляется с кинжалом, этим символом растущей луны, чтобы перерубить злу хребет.

20

Сотни птиц взмыли в небо, когда египетские трубачи дали сигнал к атаке. Из арьергарда Старик видел, как фараон переезжает через реку Кина во главе своего войска и устремляется к равнине Мегиддо, в то время как полки, развернутые ночью, подступают к неприятелю с флангов.

Четко и быстро исполненный маневр внес сумятицу в ряды союзников, выстроившихся перед городом. Под защитой толстых стен цитадели, построенной на вершине холма, две тысячи ее жителей чувствовали себя в безопасности.

И тем не менее атака египетских колесниц, прорвавших ряды противника, была встречена криками ужаса.

Большего не потребовалось.

В панике союзники правителя Кадеша бросили оружие и, позабыв все на свете, сломя голову побежали к крепости. Неожиданно для себя Тутмос и его военачальники столкнулись лишь с незначительным сопротивлением со стороны отставших от общей массы солдат и быстро с ними покончили. Лучникам оставалось только перестрелять тех немногих, кто бежал медленнее остальных.

Битва при Мегиддо закончилась, едва успев начаться, в мгновение ока. И победители, смеясь, наблюдали, как правитель Кадеша и его приспешники карабкаются по склону холма, к стенам цитадели.