Лучший забавный детектив

– Вчера, примерно в семь вечера.

– Где тело?

– Я его спрятала.

Первые несколько вопросов Туполев задавал быстро. Но, получив последний ответ, замолчал и только спустя минуту спросил:

– Где?

– В старом леднике, – повесив голову, пробормотала я.

Дай бог, чтобы Назар Туполев никогда не узнал, что тело его брата выбрасывали из окна и, прикрывая свитером, как бабским платком, волокли в инвалидной коляске и волоком тащили по грязным ступеням. Мне тогда было очень страшно, но он этого не поймет. Не его стиль.

Назар вынул из кармана записную книжку и шариковую ручку, протянул все это мне и приказал:

– Пишите адрес.

Приспособив кое-как блокнот на колене, я начала выводить каракулями адрес дома Анны Дмитриевны и чертить план двора и ледника. Делала все это молча, ничего не объясняла, так как была уверена – за телом брата поедет не он.

Едва взглянув на исчирканный листок, Туполев привстал, одернул пиджак и хрипло крикнул:

– Антон! – Двери тут же разъехались, и в комнату зашел молодой мужчина, встретивший меня на крыльце дома. – Возьми блокнот и езжай по этому адресу. – Парень взял книжку, посмотрел на листок, кивнул и остался ждать дальнейших распоряжение. Его пока не отпускали. – Там Кирилл. Его тело. Привези сюда.

– Подождите! – пискнула я. – Можно мне кое-что объяснить?

– Что? – Не глядя на меня, словно я была ему противна, спросил Туполев.

– Там разрушенные строения, вы можете не найти, нумерация домов дано исчезла…

– Объясняй, – буркнул магнат и отвернулся.

Я быстрым шепотом рассказала Антону, где конкретно нужно искать тело.

Охранник ушел, и Назар наконец устроился в кресле напротив меня. Квадратные плечи, квадратный подбородок и крупный прямоугольный лоб. Он весь состоял из крепких прямых углов, и только большие голубые глаза выдавали в нем родство с Кириллом. Но у младшего брата взгляд был ласковый и растерянный, а у этого монстра на месте зрачков застыли две пули. Одно движение ресниц, и вылетят мне в переносицу.

– Рассказывай, – сказал. – Где и как ты познакомилась с моим братом.

Лучше б я взяла у Марии Германовны письмо и читала его вслух. Под прицелом двух готовых к полету пуль мысли куда-то поразбежались и кроме тупого блеяния ничего путного сквозь губы не просачивалось.