Лучший забавный детектив

– Нет. Хотя, пожалуй, да. Я была там счастлива.

Эпилог

Туполев ждал меня в баре аэропорта Шереметьево-2.

После ночного разговора я больше его не видела, казалось, он избегал встреч, и даже Антона увез с собой. Утром, когда я проснулась в гостевой спальне, дома была только Белла – моя мадам Зеро. Она испугано косилась в мою сторону, не до конца, но, все же понимая, какую роль сыграла странная гостья в ее жизни. Вероятно, Туполев не совсем прозрачно намекнул невестке, что только благодаря моему вмешательству она и Борисов получили прощение.

Как лучшая молчаливая подружка, Белла сходила со мной в дом троцкистов, дрожа, смотрела на стул, в котором я нашла ее мертвого мужа, ждала, пока я сбрасываю в чемодан летнюю одежду с вешалок, и ни о чем не спрашивала. Мадам Зеро была умной женщиной. Мы расстались с теплой грустью.

Я думала, что в аэропорту меня будет ждать тур-оператор с билетами и путевкой, но к автомобилю, что привез меня с вокзала в Шереметьево, сразу подошел Антон. Как обычно молчаливый и сосредоточенный, он провел меня через зал и проводил до бара, где за столиком сидел Туполев. Я села, а он остался ждать невдалеке. Стоял и наблюдал, как я разговариваю с его хозяином.

После кратких и каких-то неловких приветствий Назар протянул мне конверт:

– Здесь билеты, путевка и информации о счете, на который я перевел все деньги с форс-мажорных счетов Кирилла. Вот пластиковая карта, надеюсь, чтобы отдохнуть, ее хватит, – скупо обронил.

В прежней жизни студентка Иванова обязательно встала бы в позу. Новая Софья положила конверт в сумочку и произнесла:

– Спасибо.

Я закурила, Назар сделал знак официанту, и нам принесли соки и коньяк. Поворачивая и грея в руке бокал, Туполев исподлобья смотрел на меня, вроде бы собирался что-то сказать, но никак не решался. Я взяла свой бокал, чокнулась и сделала глоток.

– Я хочу с тобой поговорить, – наконец начал он.

– О чем?

– Ты можешь вспомнить, что делала после первого звонка Самоеда? Что ты делала, – с нажимом, повторил Туполев, – после того, как он первый раз позвонил и предупредил, что позвонит позже?

– Не помню, меня тошнило, – очень удивленно сказала я. – А в чем, собственно, дело?

– Тебя тошнило двадцать минут?

– Да. Я не понимаю, к чему эти расспросы? Самоед перезвонил второй раз буквально через минуту, проверил, занята ли линия, и я очень испугалась. Сидела, держала мобильник в руке и никак не могла отважиться звонить Антону. Мне было страшно до тошноты. Почему это тебя интересует сейчас?

– Есть причина, – буркнул Туполев и спросил более приветливо: – Когда ты возвращаешься?

– Еще не решила.

– Но ты вернешься? – с напором спросил он.