– Да, да, спокойно, – бормотал Туполев, – сейчас я тебя уведу. К себе.
Назар подхватил меня крепкой рукой под мышки, прижал к себе и помог спуститься по лестнице. Антон шел сзади, поддерживал и, в отличие от хозяина, не бормотал ничего утешительного.
Внизу у лестницы меня ждал врач. Он быстро осмотрел лицо, голову, буркнул «Ни царапины» и достал из кармана синей форменной куртки белый зачехленный шприц.
– Вам надо сделать укол, – проговорил и уверенно задрал мой рукав.
Когда тонкая игла блеснула под светом фонаря и приблизилась к локтю, я дернулась, взвизгнула как ненормальная и отпихнула руку врача:
– Нет, нет, что угодно, только не укол, – и добавила с рыданием: – Умоляю!
– Успокойте ее, – возмущенно сказал врач.
– Не надо, пожалуйста, не надо, – умоляла я, – я не могу укол, я не выдержу…
Врач обескуражено взглянул на Туполева. Тот тряхнул меня как следует, хотел что-то приказать, но я вцепилась в него всеми когтями и зашептала:
– Не надо, не надо укола. Он… он тоже хотел сделать мне укол… я… я не выдержу… Я сама, сама успокоюсь.
– Сама? – с сомнением спросил Назар.
– Да. Мне нужно только умыться. Я сама успокоюсь, – уже почти твердо закончила я.
Туполев обернулся к Антону и кивком головы приказал ему подойти вплотную.
– Веди ее ко мне. Приготовь ванну. – И передав с рук на руки, мрачно добавил: – Я хочу взглянуть на – него.
Сказал и быстро поднялся по лестнице.
Бережно поддерживая, Антон вел меня к дому Туполевых. Я болталась в его объятиях, как соленая тюлька, и слабо лепетала:
– Как вы могли, как вы могли так меня обмануть?! Почему, почему вы не сказали мне о снайперах? Зачем заставили пережить все это?!
Я повторяла и повторяла эти вопросы, заставляла Антона отвечать, и он разговаривал со мной как с перепуганным ребенком, только слова такие не предназначаются для детских ушей:
– Сонечка, мы не могли. Если бы ты начала взывать о помощи, он бы убил тебя или, скорее, взял в заложники. Прикрылся бы тобой, как щитом, и прорывался бы на выход. А такого исхода врагу не пожелаешь, Самоед не школьник в Алабаме, он профи.
– А я бы промолчала!