Машина действительно пошла намного лучше. Ивану показалось, что до того, как он намеренно разрегулировал зажигание, она тоже была не такая резвая. Он проезжал, не замечая поднятые руки, потому что больше всего хотелось приехать домой, сесть в тишине и подумать, что удалось сегодня узнать. Он представил, что работа секретного агента похожа на труд золотоискателя, который моет песок и по пылинке, по крупинке собирает золотые частички. Какие песчинки сегодня оказались в его лотке?
Он теперь не сомневается в том, что заведующий подстанцией связан с какой-то мощной группировкой, которая не задаром обеспечивает безопасность его сотрудников, то есть, как сказал Москвичов — крышует. Зачем оргпреступности нужна подстанция «скорой»? Конечно, полторы и две тысячи долларов в месяц деньги небольшие, но, как говорится, «курочка по зернышку».
Москвичов сказал, что «Антидурь» тщательно проверила подстанцию на предмет утечки наркотиков и ничего не нашла. Это нормально? В общем, да. Но это если не знать, как обычно бывает. А бывает как раз наоборот. Госнаркоконтроль набегает внезапно и непременно находит нестыковки в учетной документации, числе пустых ампул, которых чаще не хватает, из-за того, что они банально бьются так, что уже не предъявить для списания. Намного хуже, если оказываются лишние пустые ампулы, это уже грандиозный скандал, ибо на лицо мухлеж, причем умышленный. Так что любой аптекарь предпочтет, чтоб одной не хватало, чем одна будет лишняя. А тут все сходится тютелька в тютельку. Значит что? Значит, что на подстанции всегда готовы к проверке, то есть все косвенно указывает на то, что мухлеж идет и очень масштабный. Только вот как? Это предстоит выяснить.
Иван стоял на перекрестке и думал, налево — домой, или направо — на квартиру, которую ему дали по легенде. Логика и осторожность подсказывали — на квартиру. Чем больше интерес к Ивану на подстанции, тем вероятнее слежка. Он даже не пытался ее определить, интуитивно понимая, что, не имея в этом деле опыта, только вызовет больше подозрений своими неуклюжими попытками. А значит, нужно вести себя как можно естественнее, и только если слежка сама себя проявит, запомнить, кто именно и как следит.
Ивану предстояло принять главное решение — отзвониться и сказать «ничего не видел» или назвать фамилию мужчины и таким шифром потребовать встречи? Москвичов сказал, что чем реже они будут видеться, тем лучше для дела, к тому же, что особенного Иван ему может доложить? Еще раз факт поборов? Глупо. Подозрения, что на подстанции идет мухлеж с наркотиками? А для этого его и заслали, полковнику нужны доказательства, а не подозрения.
Иван решил, что пока он «ничего не видел» и лучше почитать «Щит и меч». Пользы больше.
Он позвонил маме, убедив ее, что с ним все в порядке, но сегодня он ночевать не придет, потому что хочет «побомбить». Мама очень не любит это слово и то, что сын занимается извозом — дело опасное, на улицах полно разных бандитов. Но спорить не стала, благословила: «Ангела — хранителя!». Вроде как благословила. Ивану стало неловко от того, что обманывал мать, но с другой стороны — он же не поехал «бомбить», а значит, с ним ничего не случится, и, пообещав ей это — он как раз сказал правду.
Полвечера он посвятил изучению плеера, выданного Москвичовым. На первый взгляд совершенно обычный «Акай». Красивый, с наворотами, кучей кнопок и лампочек. Но, из приложенной машинописной инструкции выходило, что этот плеер усиливает речь, если повернуть его торец в сторону источника, а эквалайзер работает как активный фильтр, отсекающий посторонние звуки, также есть возможность слушать через стекло, а нажав клавиши в особой комбинации, плеер начинает писать, причем так, что прослушать запись можно только на специальном магнитофоне с декодером.
Наигравшись с плеером, слушая происходящее на улице через окно, Иван решил продолжить чтение. Он преодолел половину первого тома романа «Щит и меч» и теперь прочитал историю знакомства Иоганна Вайса с Алексеем Зубовым — бывшим пограничником, действовавшим среди фашистов без прикрытия и связи, как агент — одиночка. Авантюрная натура Зубова очень понравилась Ивану. Ему показалось, что лучше брать пример именно с этого нагловатого и лихого диверсанта, чем с осторожного и вдумчивого, методичного Вайса. Он несколько раз перечитал историю Зубова, его внедрения и понял, что наглость — второе счастье, а ему, Ивану не хватает именно этой нагловатости и обаяния. Он умеет слушать, он учится разговаривать, вызывая собеседника на откровенность, но ему не хватает зубовского обаяния.
Уже засыпая, Иван вдруг с горечью подумал, что родители его воспитали слишком правильным, не хватало ему самой чуточки разгильдяйства и фатализма. Именно этими качествами отличаются привлекательные нахальные бандиты. За это их любят девчонки. Нужно избавляться от интеллигентского налета. Менять речь, внешний вид, походку, все. Но не резко. Это будет подозрительно окружающим. Он вдруг вспомнил первую встречу с Москвичовым — было в нем что-то этакое, поражающее, впечаталяющее и однозначно превосходящее любого человека. Вид. «Встречают по одежке», — подумал Иван. — «Завтра отдежурю, а послезавтра поеду в универмаг «Москва» или «Руслан» и приоденусь. Но не так, как Москвичов, и не как десятиклассник на выпуском вечере. Джеймс Бонд — пока тоже не подойдет. Нужно что-то брутальное, по современной моде. Но и не как одеваются братки в спортивные костюмы и кроссовки или кожанки. Это другая крайность. Вот завтра, на сутках и подумаю, что надо прикупить, с Люськой Шкребкой посоветуюсь. Она, несмотря всю свою страхолюдность, девочка со вкусом и в одежде знает толк.
Глава седьмая
Режим «сутки через двое» не дает расслабится. В нем нет понятия суббота — воскресенье, как выходные дни. Если выпадают выходные на субботу — воскресенье, хорошо, а если нет — значит, дежурство. Мама уже привыкла, что Иван периодически уходит на сутки по выходным, поэтому на дачу в такие дни добиралась на электричке. После смерти отца участок зарастал травой, и маминых сил не хватало, чтобы остановить этот процесс. И возможно бурьян поглотил бы все лужайки, кроме нескольких грядок и парника, если бы вдруг тесть не предложил помочь куме. Для этого он вытребовал у Ивана доверенность на «четверку».
— Не заработали мы пока на свою машину, зятек, — сказал тесть, — но погоди, скоро все будет добре!
«Украинский десант» пришелся очень кстати. Новые родственники оказались людьми работящими и компанейскими. Одно маму смущало, что тесть без горилки и пыва отдых на даче не мыслил. Отдыхали они широко. Знали в этом деле толк. От тестева храпа дожали стекла и сбежали все кроты с участка.
Иван отдал машину не насовсем, договорились с тестем, что тот будет забирать «четверку» в пятницу вечером, если сам Иван отвести маму и родственников на дачу не сможет.
Дежурства походили одно на другое. Май заканчивался. Столица не готовилась отметить завершение первого года на посту мэра Юрия Михайловича Лужкова, событие рядовое, причины для праздника не было.
Иван иногда ловил себя на мысли, что почему-то не скучает по Оксане. И вообще, вспоминает о ней, только когда звонит тестю, чтобы перекинуться парой слов из вежливости и осведомиться, нет ли писем? Не звонила ли она? И еще он попытался устыдиться, мол, что ж он за муж такой, но не получалось. Они не сорились до сих пор, но перед отъездом в деревню «жинка» вдруг стала капризничать, потребовав непременно от Ивана, чтобы тот освободил от дежурства день ее отъезда. А у него не вышло. В результате он ушел на сутки, не обняв и не поцеловав, как было принято в семье, а на следующий день еще и опоздал к поезду. В записках своих Оксана не поминала этого греха. Вообще ее послания походили на короткие формальные отчеты: «Остапчик хорошо кушает, набирает вес. Режутся зубки. Здоров. Целую, до встречи, твоя Оксана!».
Иван работал, слушал, запоминал. Как и приказал Москвичов, он старался носить с собой выданное спецсредство — плеер «Акай», но за несколько суточных дежурств ничего существенно важного услышать не удавалось.
Он, как выразилась Люся Шкребко, «сменил прикид», закупив «фирму», то есть модные вещички, штудировал в свободное время «Щит и меч». Несколько раз его вызывала Ма Бейкер на приступ астмы, и каждый раз события на вызове шли по привычному сценарию. Бакирова требовала ввести ей эуфиллин с корглюконом, но Иван начинал с гормонов, как это делал ЮАН. Правда, уже наученный опытом первого приезда, он на выезд к мамаше брал с собой бутылки с растворами соды, которые они с Люсей однажды утащили из реанимации «больнички». Люся довольная в машине целовала флакончики и радовалась как ребенок. А Иван отобрал у нее пару из десятка:
ebooksa