Убийство на экзамене

– Начали! – скомандовала Ленка.

Работу грузчиков должны оплачивать щедро. Это я поняла сразу, только не смогла сформулировать из-за придавившей тяжести. Позже я подсчитала, что при весе груза под семьдесят килограммов, на каждого из нас приходилось больше двадцати килограммов. Плечо, на которое опустился груз, неимоверно болело, острые металлические детали грозили сломать кость.

– Вперед, – раздался придушенный голос подруги. Мы двинулись, пошатываясь, пока одна из гантелей не отвязалась и не грохнулась. Нести стало немного легче, и мы вновь пошли, возможно, несогласованно, потому что процессия трепыхалась как-то не одновременно.

Описав круг ада по мастерской, мы столкнулись с новой проблемой: как поставить станок на место? Про его законное место мы уже не думали: хотелось просто поставить его куда-нибудь.

– Опускаем осторожно, – раздался голос Ивана Андреевича, хоть и уставший, но не придушенный.

Командовать легко. Потому-то многие рвутся в командиры и начальники. На мой взгляд, власть нужно сделать непрестижной. Чтобы она заведомо несла в себе неприятности. Тогда бы в нее не рвались. Властителями были бы только люди, искренне желающие добра миру и его обитателям, готовые за это даже пострадать.

А еще я заметила, что чем меньше власть, тем сильнее человек ею упивается. Даже если он руководит группой нелегальных наемных сотрудников, начальник приходит в полный восторг от самого себя и от того, что у него в подчинении есть хоть кто-то. Мне довелось поработать оператором на телефоне в одной фирме, оказавшейся мошеннической. Наша начальница, всего на пару лет старше меня, получала удовольствие от своей командирской роли, покрикивала на группку отчаявшихся людей, которым нужна была работа, и демонстрировала признаки восхищения собой в клинической стадии. Неправ будет тот, кто решит, что она была единичной в этом роде. Мой опыт работы утверждает, что нет людей несноснее мелких начальников.

Подобную роль взял на себя Иван Андреевич, когда велел опускать станок, ничего не сказав, о том, как это сделать. Руки ныли, плечо, видимо, разрослось и ощущалось огромным и насквозь больным, брюшной пресс тоже подустал. Пришлось медленно присесть и деликатно сгрузить станок на пол.

Ленка осталась сидеть на полу, а я сумела встать, но ноги согнуть не смогла бы. Иван Андреевич остался единственным более-менее бодрым человеком, но и то запыхался. Лысина покрылась мелкими капельками пота, а лицо покраснело.

– Ну как? Довольны? – спросил он.

– Трудное это дело, трупы таскать, – ответила я, чувствуя мерзкую дрожь в коленях. – Переносчики должны были вымотаться. Не знаю, как они дотянули до конца экзамена. Я уже хочу вырубиться.

– Может, мертвые люди имеют более удобную форму, чем станки, да и вообще помягче будут? – вяло предположила Ленка. Какие-то жалкие двадцать килограммов металла выдавили из нее жизненные силы.

– Хочешь попробовать таскать людей? – уточнила я.

– Уже нет. Не сегодня, – устало пробормотала коллега.

– Если опыт окончен, то надо отнести инвентарь обратно в зал, – напомнил трудовик, скрестив руки на груди. Деликатный намек, что пора бы и честь знать.

После того, как мы вернули снаряды, Ленка наотрез отказалась идти в кабинет и куда-либо вообще, потому что ноги у нее плохо гнулись. Мы сели на лавочке на первом этаже недалеко от кабинета директора. От последнего я по привычке скрывалась где попало, так как отсутствие медицинской книжки в первые дни работы нервировало его, а он своими напоминаниями нервировал меня. Поэтому соседство с высоким начальством меня все еще напрягало.

– Итак, по итогам эксперимента мы делаем вывод: Переносчиков должно быть как минимум трое, – заключила я. – Вдвоем мы бы не протащили станок, значит, Переносчики тоже не преуспели бы в своем деле. Тем более что им нужно было действовать быстро.

– Твоя правда. Три человека, способные быстро перемещаться и достаточно сильные, чтобы впоследствии ничем не выдать ни своей усталости, ни своего психического состояния, – сообразила Ленка. – А главное, они доверяли друг другу. Значит, были знакомы раньше, а в данном случае преследовали общую цель. Крайне маловероятно, чтобы в числе Переносчиков оказались люди из разных школ. Представь: приходит к тебе незнакомая тетка, вытаскивает из аудитории и трагичным шепотом просит помочь отнести труп куда подальше. Другое дело, если она хоть немного тебе знакома.

– Теперь нужно выяснить, могли ли это сделать наши, – предложила я. – Вдруг наши имеют друзей в других школах?

– Хочешь сказать, проверить возможность, – особое ударение Ленка сделала на последнем слове. – Какое же тяжелое дело, эта переноска трупов… И какие должны быть надежные друзья, чтобы трупы с ними таскать.