Венгерская вода

Я кивнул.

— Так ведь и твоему брату это интересно было! Тем более, он был настоящий опытный торговец. Неужто пропустил бы один из величайших рынков благовоний в мире? Думаю и там многие купцы слышали про твоего деда. Отсюда многие ходят и в Сирию, и на Кипр, и в Александрию. Может и повстречал каких знакомцев? Поспрашиваем?

Однако, прежде чем мы отправились на рынок, Мисаил отвёл меня с серьёзным лицом в сторонку и решительно протянул небольшую бутыль, оплетённую лозой. Судя по опоясывающему бока шнуру, он носил её на поясе под плащом.

— Вот, глотни как следует. Это от живота. Оно горькое, но не останавливайся.

Питьё оказалось не только горьким, но и обжигающим, как огонь. В нос сильно ударил вкус имбиря. Превозмогая себя, я сделал несколько больших глотков.

— Вот и хорошо, — одобрил Мисаил, затыкая горлышко, — Теперь всё как рукой снимет.

Вместе с приятным жжением в желудке я ощутил тёплую волну, расходившуюся по телу и странное затуманивание мыслей. Внимательно заглянув мне в глаза, Мисаил негромко произнёс:

— Теперь постарайся некоторое время ничего не говорить. Это зелье врачует тело, но похищает разум. Правда ненадолго.

Голова моя между тем начала кружиться. Показалось, что и ноги перестают меня слушаться. Заметив моё замешательство, Симба крепко взял меня под руку. Однако уже вскоре, как и предсказывал Мисаил, голова моя посвежела, поступь потвердела, и по телу разлилось лёгкое блаженство.

Что рассказать о рынке благовоний? Он прекрасен и изобилен. Его воздух пропитан ароматом благовоний и бальзамов, утончённых притираний и благоуханных трав, привезенных из самых дальних уголков подлунного мира и таинственных субстанций выпущенного на свободу в сосудах местных алхимиков. Только пристало ли говорить об этом под небом Каира, величайшего из городов? Давным-давно, в минувших веках, когда слава города Константина сияла во всей красе, а империя ромеев владычествовала над полумиром и над самим Египтом, рынку этому, наверное, не было равных на свете. Был город царём городов и его рынки царями рынков.

Теперь земной юдолью правят другие повелители. От великой империи осталось только имя. И огромный город, потерявший власть над ней.

Может оно и к лучшему, что наше внимание не отвлекалось на разные диковинки и ничто не мешало заниматься делом. Тем более, что у наших провожатых оказалось здесь немало хороших знакомых.

Как и предполагал Савва, имя моего деда было хорошо известно в этом благоуханном царстве. Быстро выискались желающие помочь. Меня приглашали то в одно место, то в другое, но Савва, сразу взявший все разговоры в свои руки, решительно уклонялся от посещений и бесед. Не моргнув глазом, этот прохиндей объявлял, что я не понимаю по-гречески и нагло вещал от моего имени. Кто знает, как бы я отнёсся к этому в ином случае, но разум мой ещё находился под волшебным воздействием мисаилова снадобья и происходящее казалось мне забавным.

— Почуяли выгоду, вороны! — беззлобно бурчал Савва, отшивая очередного благожелателя, — Они тебе сейчас наплетут чего угодно, лишь бы знакомство завести с самим Тариком.

Однако дело своё матёрый торговец тайнами знал и ловко мотал на клубочек нить, которая год назад вела здесь Омара. Так мы и очутились вскоре в лавке старого толстого грека, который оказался хорошим знакомцем Киприана. Именно к нему решили идти оба наших провожатых после недолгого совета.

Выбор объяснялся просто. Нужен был кто-то сведущий в делах крымских. Опытный торговец Омар наверняка не упустил возможность получить совет у знающего человека.

Старый грек хорошо помнил моего брата. Сам он уже давно не путешествовал с товаром, сидя в своей богатой лавке неподалеку от стен святой Софии и пробавляясь больше посредническими сделками. Благо обширные знакомства, приобретённые за годы торговли, позволяли торить тропки ко многим важным и богатым клиентам.

Правда русская митрополия его интересовала мало. Далеко, да и язык греческий в тех краях мало кто знает.

— Страна неведомая, загадочная. Другие люди, другие порядки, — с лёгкой улыбкой попенял он. Лукаво покосившись на Киприана, — Там болгарам сподручнее дела вести. Они с русскими хорошо друг друга понимают.

Сам грек вёл дела с Крымом. Там под рукой константинопольского патриарха было целых две митрополии: Сугдейская и Готская. Из этих мест было легко достать до Кавказа, где тоже было полно христиан, хоть и не всегда православных. Хорошо шли благовония и в Орде.