— Мохши не Тана, там по большей части твои единоверцы. Хан Узбек ведь именно там сорок лет назад объявил себя султаном, защитником ислама. А ещё до Руси оттуда рукой подать. Потому православных много. Из-за тех краёв даже спор старинный вышел, кому из епископов там распоряжаться: Сарайскому или Рязанскому. Думаю не зря. Обычно свары начинаются, где паствы много. А значит и денег.
Так за разговорами мы уплывали всё дальше в Великую степь.
Это был древний путь, по которому прошло много народов. Время от времени на берегу виднелись заросшие травой забвения земляные валы, давно исчезнувших городов. Однажды нашему взору предстали довольно внушительные развалины каменных стен. Что стерегли они в этом Богом забытом краю?
— Это Саркел, — охотно удовлетворил моё любопытство грек, — Хазарская крепость. Было время здесь лежало Хазарское царство.
Про это царство я слышал не раз от своих учителей. С хазарами воевал Марван по прозвищу Глухой. Прозвище это он получил потому, что никогда не слушал ни чьих советов. Такие люди, обычно плохо заканчивают свой земной путь. Марвана казнили в Каире. Он был последним халифом из династии Омейядов.
Ещё про Хазарское царство любили рассказывать евреи. По их словам его правителями были иудеи. Было оно обширным и могучим, но пало под ударами многочисленных и воинственных соседей. Глядя на мощные стены Саркела в это легко было поверить. Ловкие торговцы и менялы, искусные лекари и хранители древней мудрости действительно создали на краю земли за горами Каф могучее государство, оставившее после себя эти величественные развалины. Помнится дядюшка Касриэль рассказывал, что много евреев теперь живёт в горах. Наверное они совсем не похожи на своих ловких и оборотистых единоверцев, которых мы привыкли видеть в городах. Горцы обычно отважны и суровы.
— Эту крепость построил спафарокандидат Петрона Каматир по повелению базилевса Филофея, — прервал мои раздумья грек, — Пять столетий назад. К императору обратился хазарский царь, который тогда был его союзником. Крепость должна была закрывать речные дороги с севера, куда мы теперь плывём.
Я посмотрел на остатки мощных стен и подумал, что опасность, которая приходила по этим рекам была, наверное, нешуточной.
— Кто её разрушил?
— Время, — печально усмехнулся грек, — Хазарское царство погибло, а хозяевами этих краёв стали кочевники, от которых их соседи стали сами защищаться крепостями. Ты слышал, что в улусе Джучи издавна запрещено строить стены, вокруг городов. Я сам слышал, как в Тане татары смеялись над венецианцами, которые огораживали свой квартал. «Стены нужны трусам!» — говорили они. Интересно, что татары думают теперь, когда обломали зубы об укрепления Каффы?
Отсюда, по его словам оставалось рукой подать до Бельджамена, куда нас должен был доставить корабль. К своему удивлению я узнал, что в город этот мы не попадём. Он лежит на берегах другой реки — того самого Итиля. Просто здесь две великие реки походят очень близко друг к другу и небольшие корабли просто перетаскивают из одной в другую по земле. Или чаще просто перегружают товары.
Капитан рассказывал об этом подробнее:
— Там выше по течению в Дон впадает река. Она совсем близко подходит к другой речушке, которая впадает в Итиль. Сейчас, когда с верховьев идёт вешняя вода, по этим речушкам вполне могут пройти корабли. Поэтому, если кто хочет проскочить из Итиля в Дон или наоборот, сейчас спешат.
По его словам, желающих добраться из верховьев Итиля в Тану сейчас хоть отбавляй. Они спешат из Булгара с рабами, мехами и другим северным товаром. Те, кто идёт с Дона, направляется по Итилю на юг. В Сарай, куда скоро придут караваны из степи или к Бакинскому морю, за которым лежит Персия и путь в Хорасан и Индию. Сам капитан доставит нас только до волока, где находятся пристани подчинённые даруге Бельджамена. Там он возьмёт обратный груз на Тану.
— Выше по реке сподручнее плыть на корабле поменьше, — пояснил он, — Скоро вода спадёт, появятся мели. Да и послам лучше плыть до самой русской границы, куда проходят только малые судёнышки.
Бельджаменские пристани действительно появились скоро. Товары с севера, видимо, ещё не начали прибывать, поэтому здесь не было большого оживления.
Было видно, что край этот гораздо более обитаем, чем степь, через которую мы плыли. За пристанями виднелись строения, а выше по течению темнели заросли деревьев.
— Дальше степь будет перемежаться с лесом, — показал на них рукой один из моих спутников. — Само название Бельджамен означает дубрава.
На пристани нас ждали. Едва корабль причалил и на него перекинули сходни, важный тамгачи, сопровождаемый парой стражников, задал вопрос, где посланники патриарха. Видно было, что он уже пообщался с сотником, командовавшим, нашим караулом.
Оказалось, что для нас уже приготовлен другой корабль и съестные припасы. Про ночлег на берегу не было сказано ни слова. Нам оставалось лишь вздохнуть, устремляя взор на свой новый ковчег, который был уже просто большой лодкой, без малейшего намёка на какое-либо помещение, укрытый от непогоды лишь холщёвым навесом. Оставалось совсем немного места между гребцов, куда можно было поместить груз и водрузиться поверх него самому. Ночевать теперь точно придётся на берегу.
ebooksa