Не спали только патрули, дежурные частей, вахтенные на кораблях. Не спали еще люди в астраханском кремле. Там продолжал гореть свет.
Избасар свернул на Московскую и пошел вдоль набережной Кутума. Небо очистилось, скатились за Волгу тучи, и мокрые крыши отдавали глянцем. Пробитый купол церкви Ивана Златоуста собирал на себя сочные, как бы обмытые ливнем звезды.
Ахтан легонько толкнул в бок Кожгали. На этом месте, между земляным мостом и канавой, недавно во время боев с астраханским казачеством, поднявшим белогвардейский мятеж, Кожгали уцелел просто чудом. Снаряд врезался в землю у его ног и не разорвался.
— Не забыл?
— Нет, — повел плечами Джаркимбаев. А Избасар все прибавлял и прибавлял шаг, укорачивая расстояние до казармы смежными переулками и пустырями. И не сверни он у Татарского базара на Никольскую, возможно бы столкнулся лицом к лицу с Яном Мазо. А может быть, и разминулся бы с ним. Мазо при появлении прохожих заходил в подворотни и пережидал. Наконец он словно растворился в тени аккуратного, стоящего в глубине улицы особняка.
Частенько отлучался по своим делам за последнее время Ян Мазо в город. Перед этим он обычно говорил дневальному или отделенному:
— Сбегать ненадолго требуется, поглядеть, как там она, — и уходил.
В роте знали, что Анита Клява, жена Мазо, жила в Астрахани в прислугах у зажиточных людей. Он кое-кому показывал особняк, где ей приходится гнуть горб на богатеев. В этот раз Мазо вышел из особняка нескоро, затягиваясь на ходу цигаркой. Он еле слышно поносил кого-то изощренно и долго.
А Избасар с друзьями тем временем добрались до казармы. Все больше разъяснивало. От Волги и Кутума тянуло сыростью. Раздувая ноздри, Джанименов ловил дразнящие свежие ароматы воды. За ними ему уже чудился Каспий, Ракуши, Гурьев. Не терпелось поскорее очутиться там, где прошло детство и юность. Чем это может кончиться, он старался не думать. И если такая мысль появлялась вдруг, гнал ее прочь.
За время службы в полку Избасар уже несколько раз участвовал в схватках с деникинцами, и ничего — ни царапины, хотя за спины других он не прятался.
«Авось и теперь тоже»…
В душе зрело какое-то особенное чувство. Он еще не разобрался в нем до конца, однако понимал уже, что после сегодняшнего разговора с Кировым в жизни наступает крутой перелом. И был готов к нему.
Рядом шагали два друга. Они тоже были готовы к тому, что могло ждать их теперь. Уже во дворе казармы Кожгали, причмокнув языком, сказал:
— Ты, Избаке, у нас молодец.
Избасар поглядел на него недоумевающе.
— Сразу согласился идти в Ракуши.
— А как думаешь, — подхватил Ахтан. — Ленин будет знать, что мы пойдем?
— Киров скажет, — уверенно ответил Мухамбедиеву Кожгали.
Избасар недовольно повел плечами-коромыслами.
— Распустили языки. Нас о чем предупреждали? Забыли, что кругом белая сволочь. Вон даже командир железного полка оказался предателем.
ebooksa