Клады и кладоискатели

22
18
20
22
24
26
28
30

Минька рванул в сторону. Он видел, как оборачивались на крик люди. Какой-то крестьянин широко раздвинул ноги и расставил руки, пытаясь его поймать. Но Минька проскочил у него между ног и нырнул под телегу рядом с ним, оттуда перекатился под соседнюю. Оказалось, что тут несколько телег выстроились в ряд. Минька быстро пробрался под ними и осторожно выглянул из-под крайней.

Хозяин телеги стоял возле головы запряжённой в неё лошади, держал её за узду и, вытянув шею, смотрел в сторону источника шума. Минька огляделся. Дальше было открытое место, если он побежит, его сразу заметят. Он медленно вылез из-под телеги, стал с ней рядом и покосился на мужика возле лошади. Тот поправлял хомут на лошади, а сам по-прежнему поглядывал в ту сторону, откуда доносились крики. Телега наполовину была загружена сеном. Минька ещё раз огляделся, быстро забрался в телегу, зарылся в сено и затаился.

Шум и крики сначала усилились, потом стали смещаться куда-то в сторону и постепенно затихли.

— Чего это там за шум? — Услышал он хриплый голос рядом. Видимо, хозяин телеги поинтересовался у прохожего.

— Цыганку-воровку поймали.

— Побили?

— Это уж обязательно. Да передали страже. Теперь не отвертится.

— Руки им надо рубить, совсем обнаглели, — сказал хозяин хриплого голоса и сплюнул.

Минька лежал ни жив ни мёртв. Он представил себя с отрубленными руками, и ему стало страшно. Мужик постоянно ходил где-то рядом с телегой, что-то бормотал в полголоса. Поэтому Минька решил, что ему лучше не высовываться.

Он задумался, что с ним будет, когда вернётся в табор. Скорее всего, Михась его обвинит, что Азу схватили из-за Минькиной неловкости. Значит, будет бить. И не просто бить, а изобьёт до полусмерти, а то и до смерти. А потом закопает где-нибудь в кустах. Минька вдруг осознал, что без Азы он Михасю не нужен. Точно убьёт. А кто же тогда будет мамку выкупать? Миньке стало жалко и себя и мамку. Он немного поплакал и заснул.

Когда телега тронулась, он даже не почувствовал. Покачивание и потряхивание движущейся телеги сделало его сон глубже и крепче. Так и проспал всю дорогу.

Проснулся Минька от толчка в бок и резко вскочил, испуганно озираясь.

— Тьфу, чёрт! Ты откуда здесь взялся? — Возле телеги с вилами в руках стоял уже знакомый мужик с хриплым голосом. — Я чуть было тебя вилами не проткнул!

— Я это… дяденька,… — Минька лихорадочно соображал, как лучше сказать, чтобы руки не отрубили, — я от цыган сбежал. Они меня у мамки украли, заставляли воровать, а я не стал… вот…

— Ишь, ты! — В глазах у мужика мелькнуло понимание. — Так это из-за тебя на рынке переполох был?

— Ну,… не совсем. Аза хотела, чтобы я у купца кошелёк срезал, а я его специально толкнул, чтобы он заметил, — вдохновенно врал Минька, — он её схватил, а я убежал и спрятался в сено.

— А чего ж не убежал, когда отъехали?

— Заснул.

Мужик расхохотался, а потом задумался.

— Что ж с тобой делать? — Он почесал рукой кудлатую голову, потом потеребил бороду и изрёк, — по любому надо тебя Акимычу показать. Пошли.