«Обалдеть!» — охнул про себя Игорь. — «Рубли масонские!«*
Он взял одну монету, потёр пальцами. Небольшой тёмный налёт легко стёрся. На солнце ярко заблестела дата: «1827 год».
«Да их тут несколько сотен!» — восхищённо думал Игорь, перебирая монеты пальцами, — «А, может, и тысяча будет!»
Он быстро прикинул в уме. Цена такой монеты от двухсот до двух тысяч долларов, в зависимости от года выпуска и сохранности. Сохран здесь идеальный — «кладовый». То есть горшочек потянет как минимум на «пол ляма баксов»! А если с умом подойти и не торопиться, то и на миллион может вытянуть.
Игорю припомнился утренний разговор в машине о ценности клада. Этот подходил под понятие «ценный» по любому. То есть, по общему мнению, его надо было делить на всех.
Игорь вздохнул. Делиться категорически не хотелось. А скрыть находку от остальных не получится. Если он будет ходить с рюкзаком, потяжелевшим на пять килограммов, парни сразу догадаются. Даже, если пересыпать монеты из горшка. Опять же, будут брякать и оттягивать рюкзак. Нет. Кто-нибудь обязательно заметит.
Эх! Была бы своя машина! Сейчас сходил бы к ней, спрятал в багажник и вернулся, как ни в чём ни бывало. Но машина Седого. Попробовать с ним договориться? На двоих делить — не на четверых. Где гарантия, что Седой согласится? Скорее всего — наоборот. Только опозорит перед парнями. Что же делать? А что, если перепрятать клад, а потом приехать за ним одному без свидетелей? А что… это идея!
Игорь порылся в многочисленных кармашках рюкзака, достал из него зелёный пакет с надписью «Евроопт», аккуратно поместил в него горшок с монетами и упаковал всё это в рюкзак. Посидел немного, приподнял крышку горшка, взял одну монету и сунул в карман брюк.
Потом закинул рюкзак на плечи, прихватил лопату и направился к лесу. Глубоко в лес он заходить не стал. Здесь же на опушке в густом подлеске выкопал небольшую яму. Осторожно вместе с пакетом поместил в яму горшок с монетами, засыпал землёй, сверху замаскировал хвоёй и опавшими листьями. Для надёжности накидал сверху кучу сухих веток.
В метре от нового тайника росла берёза с раздвоенным стволом. Игорь посчитал, что лучше ориентира и не придумаешь.
Вернувшись к яме, он начал её закапывать, ругаясь про себя. Если бы он, перед тем как начать копать, проверил бы прибором территорию, куда собрался откидывать землю, клад был бы обнаружен сразу. И не надо было бы копать яму.
Но ругал себя он больше по инерции. В душе у него всё пело и плясало. Наконец-таки сбылась мечта — найти настоящий клад. Если реализация пройдёт успешно, о деньгах можно будет не заморачиваться всю оставшуюся жизнь.
Если бы Игорь знал, что с самого начала раскопок за ним из леса внимательно наблюдают две пары глаз, настроение у него было бы совсем другое.
Игорь никогда и никому не рассказывал о своих ощущениях. Почти всегда, перед обнаружением клада, у него возникало ощущение, что на него кто-то смотрит. Он чуть ли не физически чувствовал, как чужой взгляд упирается ему в затылок. Поначалу он даже оглядывался. Один раз не выдержал и проверил кусты сзади, думая, что там кто-то прячется. Потом привык.
Причём, взгляды эти были не злобными, а скорее заинтересованными — «найдёт — не найдёт?»
Иногда эти ощущения, появившись изначально, постепенно развеивались. И сколько бы Игорь ни нарезал кругов, увеличивая их диаметр, ощущения больше не появлялись. И наоборот, появившееся чувство чужого взгляда, по мере приближения к зарытому кладу, усиливалось.
При обнаружении своего последнего клада, Игорь, ещё не начав копать, был почти уверен, что выкопает именно клад.
В присутствии посторонних эти ощущения ослабевали или пропадали совсем, поэтому он всячески старался уединиться.
Причём это чувство не покидало его, даже когда клад был уже выкопан и доставлен домой. Как будто за столом напротив кто-то сидит и тоже пересчитывает монеты вместе с Игорем.
Сегодня утром на поле, когда Игорь объяснял Серёгам признаки места, где раньше стоял дом, у него опять возникло такое ощущение. Хотя, довольно-таки слабое, видимо, мешало присутствие посторонних.
ebooksa