— Не повезло, — философски заметил Светлый. Все знали, что такие монеты были большой редкостью. Их стартовая цена на аукционах начиналась с двух тысяч долларов.
— Ну, почему, — задумался Серый, — можно было эти монеты поштучно потихоньку продавать. Больше бы заработал.
— Ага! На всю жизнь хватило бы, чем заниматься, — съехидничал Игорь, — сиди и жди целый месяц, чтобы очередная монетка продалась по цене булки хлеба. Нет уж! Отдал сразу оптом, хоть прибыли и немного, зато сразу. Сбагрил и забыл.
— Ты что, в скупку сдал, что ли? — Седой удивлённо повернул голову назад.
— Эй! Ты лучше на дорогу смотри, — испугался Игорь, — а то сейчас все приедем! Нет, конечно, что я — совсем больной, что ли? Там бы подождали, пока я всё выложу им в окошко, и вызвали милицию. Пришлось бы объяснять, где взял… и так далее. Не сразу, но нашёл нужного человека. Тот взял всё оптом.
— И со многими ты разговаривал, пока искал нужного человека? — Поинтересовался Светлый. В отличие от водителя Седого, он разговаривал, не поворачивая головы назад, а глядя строго на дорогу. — Я к тому, что про клады лучше вообще никому не говорить. Вообще, в этом я согласен с Мюллером. Это он, кажется, сказал: «Что знают двое, знает и свинья». Какие бы не были надёжные друзья, но где гарантия, что кто-то не скажет жене, брату, матери? А те — ещё кому-то. Через несколько дней дойдёт до соответствующих органов. Или я не прав? Как считаешь, Седой?
— Прав, конечно. — Седой согласно кивнул головой. — Как работают органы, я хорошо знаю. А у нас — в Беларуси — они ещё и хорошо работают. Здесь серьёзной преступности нет, вот они от скуки и разрабатывают всяких кладоискателей, вроде нас с вами.
— А от жены вообще невозможно скрыть, — задумчиво заметил Серый, — если, конечно, ценный клад. Как ты ей объяснишь, где взял деньги на машину или квартиру? Я имею в виду, если речь идёт о нормальной семье, когда вместе живут всю жизнь, а не о временном сожительстве, где деньги у каждого отдельно.
— Отсюда вывод, — продолжил свою мысль Светлый, — если, к примеру, сейчас кто-то из нас находит клад, то его нужно, во-первых: разделить на всех поровну: во-вторых: каждый должен объяснить своей жене, то, что он принёс, он нашёл сам, и другие это не видели. Так хоть какая-то надежда будет, что жена не проболтается, раз уж от неё скрыть невозможно.
— Про мою жену вообще отдельный разговор, — Седой опять повернул голову, но тут же исправился, — она у меня от природы ясновидящая. А к тому же за сорок лет совместной жизни до того подстроилась ко мне, что мои мысли уже через стенку чувствует. Что-то скрыть абсолютно невозможно. А насчёт того, что делить нужно на всех, ты тоже прав. Если один нашёл и забрал себе, остальные могут легко проболтаться жёнам или ещё кому-то. Терять то нечего. А так — все заинтересованы материально. Опять же — если клад имеет большую ценность. А если там куча монет, которые ничего не стоят, то можно и не делиться.
Дальнейший разговор свёлся к вопросу: какой клад считать ценным, а какой — нет. Учитывая бесконечность возможных вариантов, к какому-то конкретному выводу так и не пришли. Наконец Светлый подвёл итог:
— Хорош делить шкуру неубитого медведя. Тем более, что мы уже приехали. И, по-моему, мы удачно приехали.
Действительно нужное поле было распахано и, по всей вероятности, недавно. И ничем не засеяно.
— Вот на этом месте когда-то и была деревня Головкино, — пояснял Светлый, когда все вчетвером, проваливаясь сапогами в рыхлой распаханной земле, дошли до середины поля, — а там, за полоской деревьев была барская усадьба. Я думаю, здесь мы вряд ли что найдём интересного. Откуда у крепостных могли быть деньги или что-то ценное? А в советское время здесь уже деревни не было. Керамики и кирпича здесь, как видите, хватает, а железо звенит слабо.
— А вот там была плотина, — Игорь указал лопатой, — видите: два длинных холма, между ними в низине ручей. На холмах с обеих сторон как бы выступы навстречу друг другу.
Парни присмотрелись.
— Ну, у тебя и фантазия, — рассмеялся Серый, — а может, это мать-природа так постаралась?
— Могу поспорить, если спуститься вниз и внимательно присмотреться, там обязательно будут или большие камни валуны, а может даже и остатки свай. Деревня была на этом месте, а рядом пруд. Всё правильно. А вот здесь, смотрите, был дом.
Все удивлённо уставились под ноги. Игорь пояснил:
— Вот это тёмное пятно выделяется, неужели не видите? Вокруг светлый песок, а в центре почти идеальный круг — чёрный. При пахоте все неровности сглаживаются, почва постепенно съезжает в низину. Здесь, на верхушке холма когда-то был дом. Потом, когда стали пахать, земля заполнила все низкие места, а верхушка соответственно срезалась. Вот здесь почвы почти не осталось. А подпол был под каждым домом. Почва сверху его и заполнила. По идее — здесь бы пошурфить, да время жалко. Знать бы точно, кто здесь жил, а так… день убьёшь впустую. Может, здесь жил главный бедняк в селе, который монеты видел только издали.
ebooksa