Не в деньгах счастье

— Эй, Васька, ты куды прешь? Женщину вперед пропусти, женщину. Сухарь, дай этому козлопасу Василию в дыню. Он, блин, совсем оху…, — еле подбирая приличные слова, кипишился разгневанный на толкучку у входа дед Мазай.

Он как бы делал протекцию бродяге Ампуле, своей подруге по подвальной жизни и единственной, хоть и беззубой и с фонарями под обеими бибиками, представительнице прекрасного пола среди сегодняшних посетителей благотворительного мероприятия.

— А я че, меня вона Аркашка-Бабан, аристократ долбаный, пихат вперед. Прет, гаденыш, как на кассу за тугриками. А еще Лорд-Горбун с другого края подпират. Я как твою леди-биксу-то пропушу вперед? Пущай Ампула сама крыльями помашет…

Из динамиков полилась замечательная песня уже ушедшего в мир иной питерского барда Дмитрия Василевского.

Одинокий мужичок за пятьдесят неухоженный. На тебя глаза недобрые косят все прохожие. Ты и вроде бы не бомж и не алкаш, Да не на паперти, но не можешь ты сидеть, пришла весна, дома взаперти. И единственный твой друг, твой надежный друг — это старый пес. Рядом молча семенит, помнит запах рук и сует в них нос. А вокруг снует народ, он тебя не узнает, не касается. Жизнь тихонечко идет да легонечко грызет, да не кусается. И ты не думай о том, что весна твоя вдаль улетела. Не сумел, не сберег, не скопил ты на старость гроша. Стареет тело, стареет только тело и никогда, слышишь ты, никогда не стареет душа. Одинокий мужичок за пятьдесят неухоженный. На тебя глаза недобрые косят все прохожие. Им наивным невдомек, пятьдесят не срок эй, попутчица. Еще столько впереди, только ты иди, и все получится.

Внутри помещения наши бомжи раздевались догола. Их отправляли в душевые кабины. Волонтеры, глубоковерующие в Бога мужики-баптисты вместе с представителями медицины от санэпидстанции, помогали им мыться и бриться. А леди Ампулу приняли в санобработку наши волонтеры — церковные послушницы и врачи. Всю прежнюю одежду бомжей тут же отправляли в печи. После санитарной обработки и стрижки наших гостей одели в чистенькое новое нижнее белье и направили в зал для выбора верхней одежды. Чего там только не было… Спортивные тренировочные костюмы от фирм: Адидас, Форвард, Рибок; пуховики: Аляска, Колумбия, Найк. Все эти поистине царские подарки из числа арестованных контрабандных товаров сделала нам Иркутская таможня. А белье предоставили фирмы: Ламода, Пауль Шарк, Авана. Обувь предложили предприниматели из магазинов Экко, СанДали, ГоуШуз. Короче, наши бичи в одночасье получили клевый прикид от кутюрье. В результате они сказочно преобразились.

Обеденный зал был уже готов для приема посетителей. Столы сервированы и накрыты. От вида нарезки красной рыбы, овощных салатов, от тарелочек с деликатесными бужениной и грудинкой исходил такой чарующий аромат, что у гостей невольно потекли слюнки.

Когда все посетители благотворительного мероприятия расселись за обеденными столами, открылась боковая дверь и к обалдевшим от неожиданно упавшего на них счастья обездоленным людям вышел директор кафе — наш Кувалда.

— Дорогие гости. Вы действительно дорогие. На вас сегодня было потрачено пятьсот двадцать тысяч рублей, — начал вещать Леня Силин — Кувалда.

— Вот нихрена себе, — волной пронесся по залу восторженный вздох пятидесяти двух благодарных посетителей.

Они сидели, не веря в свое сегодняшнее состояние, и даже не решались прикоснуться к сказочной еде.

— Наш Центр для обездоленных и одиноких сердец сегодня при поддержке спонсоров проводит благотворительную акцию, которую можно коротко назвать: «Хоре бичевать, бродяги!»

Послышались сначала робкие аплодисменты. Потом их звуки стали все громче и громче. Наконец, зал заполнился ликованием.

— Мы сегодня потратили примерно по десять кусков на рыло и будем тратить дальше на ваше питание. Но надо и вам маленько пошевелить своими мозгами. Хватит скитаться и вести свинский образ жизни. Вы ведь люди. А человек должен стремиться к светлому. Например, нам нужны волонтеры для работы с обездоленными людьми. Приходите работать к нам за хавку. Зарплату мы платить не можем, но кормим всех добровольцев хорошо. Я не сильно здорово умею говорить всякие речи. Поэтому разрешите мне представить слово священнику — отцу Дионисию.

«Господи! Не презри меня, раба лукавого и грешного, помилуй меня, Владыка, Искупитель и Учитель! Открой мне, рабу Твоему, тайну тайн, что означает познание Бога и человека!? Слово Твое в Писании призывает к этому, отцы говорят об этом, молитвы зовут к этому. Но что это, Господи?! Почему дерзаю Тебя просить открыть тайну эту? Так как тайна эта откроет мне путь ко спасению моему и даст исполнить волю Твою! Прося, чтобы открыл мне тайну эту, открою Тебе тайну свою, но которую Ты знаешь даже лучше меня. Но я скажу ее — не так Тебе, как себе. Когда жил я без Тебя, Господи, то познавал мир видимый, и все было понятно мне. Не знал Тебя, а знал мир и законы его, знал желания свои и мысли свои. Я собрал все это до того, как услышал Глас твой, который звучал всегда, призывая меня, но по забвению и неведению своему я не обращал внимания на него. Но Ты дал мне покаяние и ввел меня в Церковь Святую Твою! И вот, я с Тобою! Теперь я точно знаю, что Ты есть, и что Ты — милостив и что Ты — Любовь, но ищу Тебя или себя, не могу понять. Все как будто и ясно: вот — Ты, вот — я, а что дальше — не знаю. А может быть мне только кажется, что я с Тобою, т.к. живу я как и раньше, и только тогда я вспоминаю о Тебе и о душе своей, когда наступает вечер и надо прочесть Тебе молитву; или когда есть свободное время, то читаю Писание или отцов святых; или в выходные дни иду в храм; и такое „или“ можно продолжить, и все они периодичны, а не постоянны. Запутался я, мало что понятно мне. Ведь заповеди исполняю, ведь не краду и не убиваю. Стараюсь бороться со страстями своими, но не получается, влечет меня некая сила к привычным действиям, словам и мыслям моим. Ведь читаю отцов, как будто понимаю, а будто нет. Ведь пробую исполнить, что они говорят, то не получается или получается, но один раз. Ведь молиться пытаюсь, но мысли убегают, и собрать их невозможно. Ведь участвую в таинствах Церкви — исповедуюсь и причащаюсь, и верю в них. Ведь верю в Суд страшный, и боюсь его. Ведь хочу спастись от геены вечной, и не хочу в нее. Ведь не хочу грешить, но грешу, подчиняясь силе нечистой. Ведь знаю, что есть Ты, и верю этому. Знаю, что Любовь Ты, но не чувствую, и не могу ответить Тебе тем же. Видишь, Господи, сколько я знаю и делаю, но что же это все не приносит мне сокрушения, радости и мира в сердце мое, о которых пишут отцы святые?! И вот я перед Тобою, Господи! Прости меня, мой Господи, разбитого и изувеченного желаниями своими, мыслями своими, чувствами своими. Открой мне тайну тайн, что значит познать Тебя, Непостижимого и Неизменямого, и себя, безумного и непостоянного? Аминь», — вознес молитву Господу о заблудших душах отец Дионисий.

— Батюшка, может хоре уже нас вразумлять. Больно жрать охота. Может быть, ты отведаешь с нами что Бог послал? А так пока што для нас Богом являца наш Кувалда. Помолись за него, отче, — прогромыхал из зала голодный Дед Мазай.

Отец Дионисий хоть и был молод, но по интуиции мог дать фору, наверное, любому священнослужителю. Он не стал спорить с собравшимися, а кротко присел на свободное место и стал вкушать приготовленные Манькой Терновой блюда. По мере трапезы он перемещался по залу, подсаживаясь за разные столики, проводя индивидуальные беседы с незадачливыми посетителями кафе.

Когда Дед Мазай неосторожно высказался, что типа под такую закусь неплохо было бы накатить стопарь, многие гости кафе, уже успевшие побеседовать со священником, вполне искренне возразили Мазаю: «Ты, старый пень, со своим уставом в чужой монастырь не суйся. Тут тебе не там. Тут культур-мультур, однако. Хошь бухать — вали в свой подвал. Нехер людей праведных совращать».

Кувалда сердито зыркнул на Мазая. Тот сразу угомонился и больше тему алкоголя не будоражил.

Официантка Соня носила для обездоливших самих себя людей супы и котлетки, потом компоты и фрукты. Она уже почти обессилила. Но, наконец, мероприятие подошло к завершению.

Предприниматель Эдуард Яроцких предложил для лиц, решивших уйти в завязку от бродячей жизни, уютный ночлег в своей маленькой частной гостинице возле автовокзала.