— Можешь оставаться у меня, тут и рассмотришь свои картины.
— Спасибо, старик, — ответил Гаральд, — но задерживаться у тебя мне нельзя, я тороплюсь домой, в свой замок, отец с матерью ждут меня.
— Боюсь, что там тебя могут ждать не только отец с матерью, но и те, кто преследует тебя, — старик коснулся рукой одежды Гаральда, предлагая ему присесть.
— Они не знают, кто я, как они могу знать, что там, в долине, замок моего отца? Скорее они могут нагрянуть сюда, в твой скит.
— В мой скит никто не нагрянет, меня считают колдуном, и общаться со мной — это прямая дорога на костер.
— Но я-то общаюсь с тобой, — сказал Гаральд, присаживаясь на сколоченный из грубых досок табурет у вкопанного в землю деревянного стола.
Старик разлил по глиняным мискам суп, разломил хлеб и предложил Гаральду поужинать.
— Ты другое дело, — ответил он, — ты свободный человек, и не молишься выдуманным богам.
— А каким богам молишься ты, старик?
— Бог един, — ответил старик, поднимая голову к небу, — Ему, Единому и Всевышнему молюсь я, все остальное — выдумки людей.
— А каким именем ты его называешь?
— Каким именем? — старик посмотрел на Гаральда, показал рукой на небо, на горы, на долину, что лежала внизу во тьме, и сказал: — Каким именем назовешь ты это небо и звезды? Каким именем назовешь ты ветер, что клонит верхушки сосен, и гонит по небу облака? Каким именем назовешь ты дождь, что проливается на землю? А пение птиц? А те чувства, которые испытывает человек, когда видит все это, все, что окружает тебя, все что живет в душе твоей — все это и есть Бог.
— Ты смущаешь меня, старик, — сказал Гаральд, — я верю в Господа Бога нашего, Иисуса Христа, отдавшего жизнь свою за грехи людей, а ты, ты, разве не веришь в него?
— Вот ты говоришь, верить в Бога, ты веришь в то, что Бог существует, и что он приходил на Землю в образе Иисуса Христа. Вера возникает там, где не достаточно знаний, а если я знаю, что Бог существует, что он везде, и в шепоте травы, и в шелесте дождя, и в рокоте грозы, и в пении птиц, то верить надо Богу, верить тому, что говорит он тебе, отвечая на молитвы твои.
— Я молился, но не слышал, чтобы Бог отвечал мне, — Гаральд посмотрел на старика с сомнением во взгляде. — Откуда ты знаешь все это?
— Откуда я знаю все это? — старик погладил бороду, усмехнулся. — Я спрашиваю Его в молитве своей, и он отвечает мне, отвечает ветром, проснувшимся вдруг среди тишины, камнем, сорвавшимся со скалы, путником, явившимся ко мне в поздний вечерний час. Спроси, и он ответит тебе, нужно только уметь прочесть этот ответ, и верить, верить Богу.
— А Иисус Христос? — не унимался Гаральд. — Кем он был?
— Он был человеком, и называл он себя не иначе, как Сыном человеческим, когда его почитали как Сына Божьего. Он был пророком, получавшим откровение Божье, он учил людей истине, но прошли века, и его слова исказили, он учил, чтобы люди не поклонялись кумирам, а они сделали кумиром его.
— Я уже слышал это, — тихо сказал Гаральд, вспомнив странника, встретившегося ему в горах, того, что наполнил новым смыслом его жизнь.
Утром, на следующий день, Гаральд собирался в путь, собирался не спеша, без суеты, как собираются люди в трудную и опасную дорогу, тщательно проверил подпругу, стремена, крепление черезседельных сумок, уздечку, поводья. Он положил руку лошади на холку, погладил ее, посмотрел в глаза и сказал:
ebooksa