Тайна портрета неизвестной дамы

Тамплиеры

Лес закончился, внизу уже был виден замок, на самом берегу реки, на холме. Какая-то странная, тревожная тишина висела над замком, ни звука не доносилось с его двора, не было видно никого ни на самом дворе, ни в окрестностях замка, хотя до него было рукой подать. Пологий безлесный склон, поросший низкой травой и усеянный серыми валунами, опускался к самому замку, к дороге, ведущей в деревню. Гаральд вспомнил дурное знамение, с которого начался его путь, и решил, что безопаснее подойти к замку незаметно, и получше все рассмотреть. Идти нужно не напрямик, а вдоль долины по склону, не выходя из леса, и спуститься вниз не по тропе, а через заросли тамариска. Но с лошадью пройти под прикрытием кустарника незаметно не удастся. Лучше было бы оставить лошадь в лесу, но где спрятать ее? Справа по склону горы он увидел скалу, которая, казалось, вплотную прилегает к склону, но при внимательном изучении он заметил, что между скалой и склоном горы есть небольшое ущелье, вход в него обнаружить сразу не так-то просто. Войдя в ущелье, Гаральд подумал, что лучшего места, где можно спрятать лошадь, пожалуй, не сыскать.

Он привязал Ромину к дереву, выбрался из ущелья и спустился вниз. Заросли тамариска скрывали его от нежелательных наблюдателей. Подойдя к замку настолько, насколько позволяла местность оставаться незамеченным, он затаился и стал ждать. Но ожидание его ни к чему не привело, казалось, что замок был пуст, не просматривалось никакого движения, никакие звуки не доносились оттуда.

«Что могло произойти? — думал Гаральд. — Возможно, обитатели почувствовали опасность и покинули замок? Но что, что могло случиться?». Первым желанием было покинуть свое укрытие, войти в замок, возможно, он увидит то, что даст ответ на его вопросы, но недоброе предчувствие сдерживало его порыв. Продвигаясь под прикрытием кустарника, он спустился вниз по реке, к деревне, где жили крестьяне, работавшие на земле графа. Деревня жила своей обычной жизнью, и Гаральд осторожно подошел к первому дому. Тут ему встретился крестьянин по имени Жак, который в те времена, когда Гаральд еще был подростком и учился премудростям верховой езды, служил у старого графа на конюшне. При виде Гаральда на лице Жака отразились одновременно испуг и удивление, он застыл на месте с широко раскрытыми глазами, прижав правую руку к груди, как если бы выходец с того света неожиданно явился перед ним.

— Что случилось, Жак, — спросил тихо Гаральд, — чем ты так испуган? Почему в замке тишина, будто все обитатели покинули его?

Жак задрожал, замотал головой, бормоча что-то невнятное, он жестом велел Гаральду следовать за ним и почти бегом направился в свой дом. Гаральд вошел в дом Жака, где тот, наконец, немного успокоился, закрыл все ставни в доме, шепотом произнес:

— Это случилось неделю назад, в замок приехали рыцари, они перебили всех, и мать, и отца Вашего убили, и всех слуг тоже. Они Вас искали.

— Откуда знаешь?

— Ваш повар, Жульен, он убежал через подземный ход, когда все это случилось.

— Где он сейчас? — Гаральд сжал рукоять меча.

— Он у меня, в погребе, он боится, если рыцари узнают, что ему удалось сбежать, найдут его и убьют.

— Они были здесь, в деревне?

— Нет, но он боится, чтобы кто из деревенских не выдал его.

— А деревенские знают, что произошло в замке?

— Нет, не знают, но если увидят Жульена, начнутся расспросы, почему он здесь, он так перепуган, что лучше бы ему посидеть у меня.

— Я хочу видеть его, — твердо сказал Гаральд.

— Сейчас, сейчас, — торопливо ответил Жак, — я приведу его.

Жак вышел, и вскоре привел в дом растрепанного, перепуганного человека, в котором Гаральд с трудом узнал Жульена, графского повара. Жульен с плачем бросился к ногам своего господина, умоляя простить и помиловать его.

— Встань, Жульен, встань, — сказал Гаральд, — я не собираюсь тебя наказывать, в том, что произошло, нет твоей вины, встань и расскажи все, как было.

Жульен встал, но ноги его подкашивались, и Жак усадил его на табурет. Всхлипывая, размазывая слезы по немытому лицу, он начал рассказ: