Тайна портрета неизвестной дамы

— Ты собираешься идти прямо так, в этом костюме? — спросил Жак.

— А почему бы и нет? Когда важный…

— Довольно, — оборвал его Гаральд, — пусть этим лучше займется Жак, ты слишком заметен, «важный венецианский купец», сейчас лишнее внимание нам ни к чему, думаешь, тамплиеры успокоились, не встретив нас в порту? Да они завтра же обыщут каждое селение, потому я выбрал это подворье, лежащее не на том пути, которым мы последуем, мы ничем не должны отличаться от местных жителей, потому сиди и не высовывайся, пока Жак не принесет тебе другую одежду.

Суд Пилата

Воспаленное солнце поднималось над городом, всплывая из багряной зари, что-то тревожное и неотвратимое ощущалось в этом мрачном восходе. До слуха Понтия Пилата донеслись какие-то звуки, шум голосов, кто-то препирался со стражей.

— Антоний! — кликнул Пилат своего помощника. — Что там происходит? Что за люди? Чего они хотят?

Антоний спустился вниз, во двор, и, через некоторое время вернувшись, доложил:

— Стражники Синедриона привели к тебе Иисуса Назареянина.

— Чего они хотят?

— Хотят чтобы ты судил его.

— За что мне его судить? Перед римским законом он чист, если считают его виновным, пусть судят по своим законам. Так и скажи им.

— Но они привели свидетелей, те говорят, что человек этот призывал к восстанию против Рима. Требуют, чтобы ты выслушал их.

— Хорошо, я их выслушаю.

Понтий Пилат спустился во двор, там стояли люди и шумно галдели, среди них стоял Иисус Назареянин со связанными руками и цепями на ногах. При виде прокуратора все стали говорить, перебивая друг друга. Прокуратор поднял руку.

— Тихо! Пусть говорит кто-то один.

От толпы отделился человек и стал говорить.

— Этот человек обвиняется в том, что подстрекал людей к восстанию против Рима, есть два свидетеля, которые слышали, как он призывал к бунту.

— Кто они? Пусть выйдут сюда, — приказал Понтий Пилат.

Из толпы вышли двое.

— Вот ты, — прокуратор указал та того, что стоял левее, — говори, что ты слышал? К чему призывал этот человек?