Белые паруса

– Когда мы заодно, весь мир словно светится, – засмеялась Айрис.

Руки у Дойла были горячими и требовательными.

Айрис так соскучилась по его ласкам, поцелуям – по нему самому. Ей казалось, что она сходит с ума от счастья, сгорает от каждого касания, каждого поцелуя – сгорает, чтобы возродиться вновь.

Они целовались как сумасшедшие. Айрис задыхалась от наслаждения.

В стремительном потоке крови вновь ощущала пробуждающееся желание. Страсть, подобно огромной волне опрокинулась на них, закручивая в бешенном водовороте. И чем сильнее волновалось тело, те спокойнее становилось на душе.

В ней воцарились тишина и спокойствие.

Айрис обеими руками обхватывала плечи Дойла, почти повисая на нём. Она словно пила жизнь с его губ, вновь становясь самой собой.

Дойл бросил её на стол, с привычной уверенностью освобождая от той части одежды, что могла им помешать.

Они были уже на пороге любви. Необъятной и восхитительной.

От мужчины к женщине протягивались невидимые связующие нити.

Эти нити сплетали тела и связывали души. Наполняли сердца нежностью.

Айрис раскрылась навстречу Дойлу подобно цветку. Они слились в едином порыве, переживая восторженное счастье любви.

Весь мир исчез. Обиды, сомнения, боль – всё растворялось в страстных поцелуях.

Мужчина, созданный для неё, соединился с ней. И это было естественно, просто и прекрасно – принадлежать тому, кому любишь.

Верить тому, кого любишь.

Быть с тем, кого любишь, кто тебе предназначен – ослепляющее счастье.

И счастлив всякий, кого незримые белые паруса судьбы всё-таки смогли домчать до обетованных берегов.

Айрис знала, что без Дойла ей больше в этом мире не обойтись.

После последней бури рождался новый день.

В распахнутое окно врывались крики чаек и плеск волн. Чувствовался запах моря. Сердце Айрис было переполнено до такой степени, что она не могла ничего сказать.