– Путь до Каппадокии и обратно – та еще одиссея. Знаете, сколько меркантильные венецианцы нынче дерут за место на корабле до Анатолии? А там надо платить караванщикам. И проводникам. Нанять охранника из мамлюков. И еще одного, чтобы охранял от первого. Жуткий край! Потом нужно платить каждому встречному и поперечному султану за разрешение…
– Да-да, мы понимаем, это, несомненно, затратное предприятие.
Альбрехт промокнул салфеткой испарину со лба, встал из-за стола и подошел к плащанице.
– Кузен, – робко окликнул его Дисмас.
– Что?
– Простите, но с вас пот ручьем…
– И что с того?
– Видите ли… Там же… святой саван Господень.
– Ох! – Альбрехт отступил подальше от стола. – Ладно. Пять сотен. И пятьдесят в счет накладных расходов.
Дисмас беспомощно всплеснул руками:
– Кузен, я же обещал ее Фридриху!
Альбрехт строго посмотрел на него:
– Кузен, вам известно, что творится в Виттенберге?
– Я же был в Каппадокии…
– С прискорбием сообщаю, что Виттенберг превратился в гнездилище ереси.
– Ох. Правда? Хм. Как скверно.
– Это чудовищно. Вынужден уведомить вас, что ваш дядюшка покрывает бесовского супостата нашей Святой Матери Церкви. Я имею в виду богомерзкого августинца брата Лютера, да смилуется Господь над его прокаженной душой.
– Да, я слыхал, что…
– Известно ли вам, Дисмас, что ваш дядюшка Фридрих отказался выдать Лютера братьям-доминиканцам для проведения дознания?
– Ай-яй-яй.