Мне жаль тебя, или Океан остывших желаний

Тот встретил Бабушкина в наспех накинутом халате и вместо того, чтобы пригласить в дом, недовольно пожал плечами:

— Чего тебе вдруг приспичило? Я не один, извини.

— Хорошо, давай поговорим здесь, на лестничной клетке, — пожал плечами Бабушкин.

— Господи. Ну что такое… — раздраженно покачал головой Скроцкий.

После развода его увлечение молоденькими студентками как бы легализировалось. И Бабушкину было понятно, что он выдернул Скроцкого прямо из постели, да еще от молодой горячей девчонки.

— Пупсик, ты скоро?! — как бы в подтверждение догадки Бабушкина раздался из глубины квартиры ангельский голосок.

Скроцкий напрягся, покраснел и крикнул в ответ:

— Сейчас, я уже иду!

— А кто там? — не унималась девчушка.

— Сосед, — ответил Скроцкий.

— А что ему надо? — продолжала доставать его девушка.

— Шоколада, — сказал Скроцкий и, положив в карман ключи, захлопнул двери.

Они спустились чуть ниже, к окну, и Скроцкий раздраженно спросил:

— Ну что еще такое случилось?

— Знаешь такого Дмитрия Дрозда? — спросил Бабушкин.

— Ну, знаю, а что? — опять напрягся Скроцкий.

— Да его милиция разыскивает.

— А я тут при чем?

— А у него записную книжку нашли, а в ней черным, а может синим, по белому: «Ск. — трансплантация».

— А при чем здесь я? — спросил Скроцкий, с трудом пряча волнение.