Год Венус

– Не знаю. На приеме ел все.

– А есть у него любимый музыкальный инструмент? Мы могли бы вызвать из города музыканта, чтобы он играл за обедом, – не сдавалась Венус.

– Не знаю, – в третий раз сказала Таин и нахмурилась. – Но думаю, он не уважает этих… плясунов.

– А может он…

Таин топнула ножкой.

– Да что ты прицепилась! Я не знаю ничего! Он не пишет о таком. Он лишь пишет, что безумно любит меня! И этого достаточно. А если ты не хочешь убирать дом и ищешь лишь повод, к чему прицепиться – то можешь не утруждаться и просто сказать!

Она захлопнула дверь перед никак не ожидавшей такого поворота Венус. Рыжая еще несколько раз позвала ее, но за дверью воцарилась тишина. Только легатка наклонилась к замочной скважине и тихо, но четко сказала:

– Я желаю тебе лишь добра. И хочу, чтобы ты была счастлива с Брасмиром. И все. Что я сейчас делаю, я делаю для тебя.

С этими словами Венус покинула левое крыло дома, пришла к себе в комнату и, чтобы не расплакаться от обиды, начала штопать скатерти.

Будто почувствовав состояние подруги, в дверь постучалась Аврора. Она принесла с собой чайник и две чашки, а в карманах у нее оказалось печенье и сушки. Пума призналась, что ей совсем не спалось после этой истории с Джеффом.

– Не знаю, то ли я перепугалась, то ли слишком обрадовалось, но сон никак не идет. Подумала, вдруг тебе тоже не спится, так посидим, попьем чаю. Я вкусный заварила, на чернике.

Тут Аврора заметила, как безучастна Венус к ее рассказу. Пума чуть нахмурилась.

– Что случилось, подруга?

– Я… пыталась поговорить с Таин. Неудачно. Она отчего-то думает, что я строю козни против нее. Но я ведь и не думала…

– Каждый мыслит в меру своей испорченности. Она, видимо, привыкла устраивать людям подставы, и ждет того же от тебя.

Венус вспомнила, как в детстве Таин регулярно подкладывала ей в тарелку еду, которую не хотела есть сама. А из-за стола их не выпускали, пока тарелки не были чистыми. И когда остальные дети шли гулять, Венус сидела над своей огромной порцией и грустила. Потом она думала, что именно из-за этих двойных порций у нее такие широкие бедра. А еще Тая любила прибегать в лисятник, за чистотой которого в наказание за какую-то оплошность должна была следить Венус, и раскидывать там корм и мусор. Рыжая могла убраться с утра – но к вечеру там было вновь грязно, и легатка была отругана конюхом, который следил в усадьбе за всеми животными.

Сейчас обиды, казавшиеся тогда почти смертельными, прошли, осталось лишь непонимание: почему мама никогда не вмешивалась в их распри?

– Думаю, она решила, тебе полезнее самой учиться справляться с трудностями, – откликнулась пума, подслушавшая мысли подруги. – И, думается мне, ты прекрасно с этим справляешься теперь.

Венус благодарно улыбнулась. «С Авророй я сейчас ближе, чем когда-либо была с Таин. Может, я найду новую сестру в ее лице». Рыжая замерла, боясь произнести это вслух и надеясь, что подруга услышала ее. Пума склонила голову.

– Моя родная сестра погибла. Утонула. Ты, кстати, немного похожа на нее. И, если тебе действительно нужна моя поддержка, знай – я всегда рядом.