– Представь себе, да!
– Зря! Я буду с тобой, в беде тебя не брошу, – Индюк взял меня за руку, и я на этот раз не стала сопротивляться и крепче сжала его горячую ладонь.
– А если в беду попадешь ты? – тихо поинтересовалась я, отчего-то заливаясь краской смущения.
– Нет, Лера, не попаду. На мне слишком большая ответственность – вытащить из всей этой передряги тебя.
Мы оба замолчали, но на этот раз не из-за обиды или злости. Как два влюбленных, мы просто смотрели в глаза друг другу. Я пыталась разгадать, насколько Дима серьезен, а он просто рассматривал мое лицо, словно афишу нового фильма.
– Бехеровка! – громко объявил официант и поставил перед нами две стопки с травяным ликером, а заодно разрушил магию момента. Может быть, к лучшему?
– Ты заказал мне бехеровку? – нахмурилась я, потому как не хотела пить ничего алкогольного.
– Это полезно. Давай, Ланская, не ломайся, – он поднял свою стопку, и мне ничего не оставалось, как с ним чокнуться.
– Дим, так как мы будем действовать дальше? – поморщившись от крепкого напитка, вопросила я.
– Если вкратце, то пройдем под видом туристов в Клементинум, осмотрим его, а потом заберемся в него, когда он будет закрыт, и найдем манифест этого психа, – пожал плечами Дима.
Начать действовать мы решили уже завтра. С первой экскурсией в иезуитский коллегиум мы должны были попасть внутрь. Димина задача заключалась в изучении обстановки и системы безопасности комплекса, а мне нужно будет осмотреться и внимательно продумать, где может быть спрятан манифест. За всю ночь я не сомкнула глаз, волнуясь, как все пройдет, и вот наступило утро начала операции.
42. Операция "Клементинум". Часть I
С детства человека тянет на авантюры и приключения, но с возрастом в приоритете становятся безопасность и стабильность. Еще год назад моя жизнь текла размеренно и предсказуемо, я знала, что меня ждет завтра и случится через месяц. Как дрейфующая шхуна, я двигалась по течению, пока сама не встала у штурвала собственной судьбы. Мое тихое и спокойное существование наполнилось опасными приключениями, но мне безумно нравился тот выброс адреналина, который сопровождал каждую нашу с Димой авантюру. На этот раз игра была еще серьезнее – на кону стояло будущее нашего расследования, но это только сильнее подстегивало.
К Клементинуму мы со Смирновым шли поодиночке, заранее договорившись делать вид, что не знакомы. Он уже ждал во внутреннем дворе, где собиралась наша экскурсионная группа. Итальянцы, русские, немцы и англичане – туристы общались парами и тройками, которыми пришли, даже Индюк перекинулся парой слов с какой-то рыжеволосой девицей. Я чувствовала себя неловко и была рада, что пришла почти к началу экскурсии, и не успела я заскучать, как молодая девушка с папкой в руке пригласила нас внутрь.
Наш экскурсовод была явной фанаткой своего дела. Она так воодушевленно рассказывала про Клементинум, словно это был важный доклад, готовившийся долгими месяцами, а не экскурсия, рассказываемая изо дня в день. Я внимательно вслушивалась в каждое сказанное ею слово, на случай если что-то упустила, читая про иезуитский коллегиум, а Смирнов в это время осматривал углы, стены и окна на наличие датчиков сигнализации.
Сначала наша группа отправилась в Зеркальную капеллу. Удивительной красоты барочный зал, украшенный великолепными фресками. Свое название капелла получила благодаря зеркалам, вставленным в лепнину купола и развешенным по стенам – в них отражается и многократно умножается ее роскошная барочная отделка: лепнина, росписи и позолота. А если встать прямо под зеркалами и поднять голову, то можно увидеть отражение мраморного пола, рисующего звезды, что создает ощущение, будто они светят с потолка. Капелла посвящена Благовещению Святой Девы, поэтому главная купольная фреска рисует этот сюжет. Сейчас в барочном зале дают концерты классической музыки. В Зеркальной капелле располагаются два органа, оба действующие. Я как завороженная любовалась убранством барочного зала, и так не хотелось уходить, потому что десяти минут здесь было ничтожно мало, чтобы все как следует рассмотреть.
Медленно мы продвигались к библиотеке. К моему большому разочарованию, войти внутрь нам не позволили. Бумага старых книг была слишком хрупкая, поэтому в помещении поддерживалась определенная температура. По этой же причине туристам было запрещено фотографировать. Пользуясь удобным случаем, я протиснулась в первые ряды и стала внимательно осматривать зал.
– Извините, – обратилась я к экскурсоводу, – в этом зале работал Кониас Браге?
– Да, вы слышали о нем? – удивилась девушка.
– Читала. Это правда, что у него не складывались отношения с иезуитами?