– Если бы я ревновал к Нилову, это бы означало, что я что-то чувствую, а это не так. Ты мне безразлична. Даже когда целовал тебя, у меня не возникло ни малейшего влечения, – холодно произнес он.
Это было слишком жестоко. Неужели я ошиблась? Неужели моя слепая влюбленность заставила поверить в желаемое? Я почувствовала себя маленькой девочкой и была готова разрыдаться, а Смирнов продолжал внимательно наблюдать за мной ничего не выражающем взглядом.
– Мерзавец, – прошептала я и хотела пойти вниз вслед за Юркой, но шорох с третьего этажа нарушил мои планы. Это было то самое шуршание, что я слышала в первый раз.
Не договариваясь, мы с Димой стали аккуратно подниматься наверх, и тут нам навстречу в длинном блестящем платье вышла Елизавета Васильевна Ремизова, наша преподавательница риторики, которая этим вечером перевоплотилась в морскую царевну. Именно шуршание ее платья я и слышала, когда стояла на стреме.
– Елизавета Васильевна, прекрасно выглядите, – очаровательно улыбнулся Смирнов, а меня чуть не стошнило от этой сцены. Черт возьми, я ревновала его к молодой риторичке.
– А вы что тут делаете? – игнорируя комплимент, вопросила Ремизова.
– Ходил проверить, все ли в порядке, и застукал эту молодую даму с Юрой Ниловым, – тут же сдал меня Индюк, окинув пренебрежительным взглядом. – Представляете какая наглость, обжиматься в учебном корпусе! Не подоспей я вовремя, облюбовали бы какую-нибудь аудиторию.
– Арсений Витальевич, не будьте так строги. Они молоды, влюблены, – заметно расслабилась женщина и подмигнула мне в знак того, что заняла мою сторону.
– Им об учебе надо думать. Вот закончат, и пусть влюбляются, – недовольно пробурчал Дима, видимо не ожидавший, что Ремизова меня поддержит. – А вы что тут делаете, Елизавета Васильевна? Я не видел, как вы поднимались.
– Тоже была на обходе. Пришла до вас.
– Странно, но я как раз тут давно, а вас не встретил.
– Значит, вы пришли раньше, и мы разминулись, – улыбнулась преподавательница, отводя взволнованный взгляд. Она врала, и это было заметно. – Теперь я на второй этаж. Не хотите составить мне компанию, Арсений Витальевич?
– Я провожу Ланскую в зал и займусь первым этажом, – хмуро ответил он.
Как только мы разминулись с Ремизовой у второго этажа, я схватила Диму за руку и потащила снова наверх. Да, я дико злилась, но впереди у меня будет целая ночь, чтобы корить себя за глупость, переживать его подлость и, в конце концов, возненавидеть Индюка. Сейчас важнее было другое.
– Ты же понял, что она врет?
– Очевидно. Но не представляю, откуда она вышла. Когда я уходил, Ремизова была в зале. Точно ее помню. Она как раз вертелась рядом, выспрашивая, почему редко хожу на общий ужин.
– Тогда все ясно. Ты ей нравишься, и она пошла за тобой, чтобы застать одного в пустых коридорах, – съязвила я, не в силах сдержать обиду на Смирнова и глупую безосновательную ревность.
– Не суди всех по себе. Это ты обжимаешься с парнями по углам, – прошипел он.
– А ты пристаешь к девушкам и целуешь их!
– Что делать, если по-другому тебя не усмирить?!