Разумеется, Элмерик предложил даме сердца свою порцию, и она благосклонно приняла угощение:
– Спасибо, Рик. Я так люблю свежее молоко…
Ради её приветливой улыбки и благодарного взгляда фиалковых глаз влюблённый бард был готов пожертвовать не только молоком, но и всем обедом. А ещё лучше – закрыть собой от врагов. Достать луну с неба… Ну и, конечно, посвятить ей балладу (которая пока никак не хотела сочиняться – не было нужного настроения).
Брендалин отпила глоток и снова скривилась:
– Да как же так… снова кислое! Что за дурные шутки! Будто сглазил кто-то…
Бард не знал, как её утешить. Он был уверен, что мгновение назад его молоко было свежим и вкусным. Всё это напоминало козни маленького народца. Может, пресловутый подменыш решил поозорничать?
– Если хочешь, давай прогуляемся немного? – предложил он, привставая. – В доме слишком шумно и душно. А до урока мастера Флориана ещё есть время.
Девушка промокнула губы платком и кивнула.
Они ушли ещё до окончания обеда, но Соколята, занятые разговорами, даже не взглянули в их сторону. Кроме, разве что, Мартина, который, впрочем, тут же отвернулся.
Выйдя на улицу, Элмерик и Брендалин обошли двор, прошлись вдоль изгороди до самого ручья и обратно, посмотрели, как бурный водный поток крутит мельничное колесо, немного постояли возле одного из замшелых защитных камней, но за всё это время Элмерик так и не решился предложить девушке взять себя под руку. Их могли увидеть из окна. И мастер Патрик наверняка был бы крайне недоволен, хотя они не делали ничего предосудительного, просто разговаривали.
– Эта история с подменышем… – Брендалин говорила громко, стараясь перекричать шум воды. – Думаешь, это правда?
Бард кивнул, жмурясь на ярком солнце.
– А с чего бы мастеру Дэрреку лгать нам?
– Тогда нам стоит хорошенько присмотреться к Келликейт, – заявила Брендалин, на всякий случай оглядываясь по сторонам.
– Но почему? – Элмерик тоже огляделся, но ничего подозрительного не обнаружил: здесь, на крутом берегу, они были совсем одни – не то что в доме.
– Это лишь домыслы и подозрения, – шепнула девушка, наклоняясь к нему довольно близко, но всё ещё оставаясь в рамках приличий. – Я её боюсь.
– Она досаждала тебе?
Его щёки залила краска смущения, но сердце прямо-таки пело от радости. Было здорово стоять вот так рядом, подставляя лицо ветру. Бард мог бы провести так целую вечность, хотя слукавил бы, сказав, что не желает большего.
Брендалин, поймав его взгляд, смутилась и, отстранившись, пошла по тропинке, что вела к дому. Элмерик догнал её, поравнялся и, чтобы сгладить возникшую неловкость, спросил:
– Так что там ты говорила про Келликейт?
ebooksa