«Каким образом могла уже дойти сюда весть о моем намерении? – думал Патрик. – Я говорил о нем только близким друзьям и то перед самым отъездом».
Вдали раздался чей-то крик:
– Бен! Ты здесь?
– Здесь! – отвечал тот. – Что случилось?
– Я нашел лодку. Иди сюда. Придется, может быть, зарывать и еще кое-кого вместе с Клыком.
Кровь застыла в жилах у бедного ирландца. Его лодка действительно была найдена, а с нею отнято всякое средство к бегству.
– Где же лодка? – спрашивал Бен.
– Неподалеку, у старой смоковницы.
– Хорошо, поджидай ирландца там и уложи его на месте, если он явится, только стрелять не велено.
– А что делать, когда Билл Сэвэдж подведет то судно и подаст сигнал?
– Это тебя не касается. Мы с тобой только обыщем остров и поймаем ирландца, не сквозь землю же он провалился!
Сердце Патрика билось так, что готово было разорваться в груди. Разбойники работают усердно, и яма должна быть вот-вот готова. Нельзя ли незаметно доползти до берега, броситься в воду и уплыть? По реке неслось столько пней и целых деревьев, что опасность утонуть ему не угрожала.
Он пополз в сторону, но задел за сухой сук, и тот переломился с легким треском. Бен вздрогнул и спросил у товарища:
– Ты слышал, Джонс? Что то хрустнуло… точно кто идет.
– Почудилось тебе. Ну, довольно копать! – проговорил Джонс, вылезая из ямы. – Достаточно глубоко. Да и что я, могильщик, что ли? Право, не для такой работы явился. Что ж, спустить туда эту падаль, и конец! Очень весело, рыть могилы ночью в темень.
– Да ладно, помолчи! Где же труп? Вот он. Мне казалось, он ближе лежал. Бери же, тащи. Черт возьми, какой тяжелый.
– И теплый еще! – проговорил Джонс, вздрогнув. – Что, если мы живого зароем?
– Какой же живой? После ножа Келли живым не останешься. А что он теплый, так немудрено. Порешил его атаман всего час назад. Ну, спускай.
Наступила роковая минута.
Бен уже засыпал яму. Патрику осталось на выбор: быть убитым при попытке к бегству или погребенным заживо. Но слова Джонса подали ему мысль о средстве к спасению, он слабо застонал.