– Да… но я не желал бы называть имени человека, могущего отдать вашу шейку в руки палача. Неужели я должен буду упомянуть о гвозде, который может стать гвоздем в вашем собственном гробу?
Миссис Бредфорд побледнела и произнесла изменившимся голосом:
– Что за странные речи! Я вас не понимаю, но не хочу спорить более. Ночь такая холодная, притом здесь находится один человек, с которым мне не особенно приятно оставаться наедине.
– А кто этот человек, смею спросить? Вы понимаете, что в моем положении…
Миссис Бредфорд украдкой оглянулась и шепнула:
– Это Генри Коттон. Вы видите теперь, что я не могла впустить нового постояльца без всякого спроса.
«Как он сюда попал и именно сегодня? – подумал Сандерс, следуя за хозяйкой наверх. – Впрочем, может быть, оно и кстати».
Комната, в которую миссис Бредфорд ввела своего посетителя, освещалась ярко пылавшим камином, но окна ее были завешены плотными занавесями, не позволявшими приметить свет с улицы. Коттон сидел у огня, растянувшись в большом мягком кресле, перед столиком, на котором стояло вино, и походил скорее на хозяина дома, нежели на преступника, голова которого оценивалась в немалую сумму. Он не испугался при входе Сандерса, будучи уверен, что миссис Бредфорд не сведет его с каким-нибудь опасным человеком. Она отпустила даже свою служанку в ожидании Коттона, позволив ей воротиться лишь на следующее утро.
– Как поживаете, любезный друг? – спросил Сандерс, подходя ближе. – Принесла ли вам пользу прогулка бегом?
Коттон вгляделся в лицо подошедшего и воскликнул:
– Сандерс! Приятель! Вот неожиданность! Давно не виделись!
– Не особенно давно, – возразил Сандерс, пожимая ему руку. – Часов десять или двенадцать, не более.
– Как так? – спросил озадаченный Коттон.
Сандерс принялся со смехом рассказывать о том, как и ему пришлось принимать участие в погоне за беглецами, прибавив, что Уильям Кук избежал смерти от пули Коттона именно благодаря его появлению на месте схватки, о чем приходится сожалеть.
– Да, – сказал Коттон, ударяя кулаком по столу, – если бы ты не подъехал, я покончил бы с ним. Но, может быть, так и лучше. Смерть этого молодца наделала бы шума, а за мною уже и так много чего числится.
Миссис Бредфорд внесла тем временем приготовленную закуску, и приятели принялись молча все уничтожать с такой жадностью, что хозяйка испугалась за участь припасов своей кладовой. Она поспешила внести большую миску с пылавшим в ней пуншем, и тогда друзья, отодвинув тарелки, взялись за стаканы, и продолжили начатую беседу.
– Я вижу, – начал Коттон, – что мне приходится окончательно примкнуть к вам. У меня нет другого пристанища, меня травят, как собаку. Бери меня с собой, Сандерс, только дай мне отдохнуть денька два, я вконец измучен и не хотел бы явиться таким на остров. Но скажи мне, какие требуются условия для приема?
Сандерс молчал, раздумывая, сказать ли Коттону, что союз рушится и дело идет об общем спасении, а не о принятии новых членов? Но признаться в этом при миссис Бредфорд значило лишить себя возможности выудить у нее какую-нибудь сумму.
– Так ты решил примкнуть к нам? – спросил он громко. – Это прекрасно! Тебе известно, какую клятву мы приносим?
В эту минуту хозяйка вышла, унося тарелки, и он договорил шепотом, наклонившись к товарищу: