Она порылась в рюкзаке и вытащила две бутылки с надписью: “Вишневый сок”.
– Это ты из Москвы тащила? ― удивилась я.
– Ага.
Я открыла бутылку и хотела глотнуть, но запах…
– Это вино что ли?
– А то! Местный Шираз. Раз уж мы в долину Хантер не поехали.
Я сделала большой глоток. В меру тяжелое, в меру терпкое, как раз, как я люблю.
– Откуда?
– Да в лавке отеля купила, пока ты над тарелкой с рыбой медитировала. Ты это вот что, заканчивай давай. Что было, то было. Теперь будет по-другому, но как-то тоже будет. Это никуда не годится ― приперлись на кукабарру смотреть, а ты только рыдаешь. Ты помнишь, где мы вчера были?
– Нууу помню, конечно! Оперу видели, мост… Закат красивый… Это я от перелета еще не отошла!
– Красивый? Красивый?! Да это был самый потрясающий закат из тех, что я видела! Птички на дороге…Деревянные дорожки в парке… Оперу она видела! Попугайчики на ветках дерева, бес его знает, как оно называется, у отеля?
– Фиговое…
– А ты откуда знаешь? ― она подозрительно прищурилась.
– У портье спросила, ну знаешь, там русский парень стоял.
Попугайчиков я не заметила. Ксюха была права. Как всегда. И Опера прошла как-то мимо, да и закат… Что красивый ― да, но как-то через вату.
Да что там закат ― я не могла сказать, что я ела на ужин! Ксюха говорит ― рыбу…
Я снова отхлебнула вина и убрала бутылку ― приехали.
Мы оказались в другом мире.
Дорожка вела нас мимо отвесных многоярусных красных скал, увитых переплетенными узловатыми корнями деревьев.
Ошеломительный запах эвкалиптов, гуляющие по дорожкам павлины. Крики птиц, странные, незнакомые.