Сдвинутый светильник. Переосмысление ключевых евангельских событий

Не следует ли отсюда с неизбежностью вывод, что Искариоту необходимо было оказаться в аду одновременно с Иисусом, дабы выпустить из себя князя тьмы, ослабленного «заключением» в апостоле? Освободить именно там, в аду – чтобы дух зла, ошеломленный пережитым, не сразу сумел прийти в себя, не мог сопротивляться? В таком случае Иисус получал полную возможность «переложить» всеобщий грех на его первого виновника…

Тайна искупления

Здесь мы ступаем на таинственную почву библейских прообразов-архетипов. В Книге Левит описывается обряд очищения Скинии от грехов народа, проводившийся раз в год – в День Очищения, десятого числа седьмого месяца. В этот день первосвященник, при строгом посте всего народа, входил во Святое святых – сокровенную часть Скинии, чтобы искупить грехи, накопившиеся за целый год. Ведь при каждом жертвоприношении за грех «сущность», «субстанция» этого греха, перенесенная с человека на животное, оставалась в Скинии. Для очищения Скинии первосвященник, «собрав на свои руки» все грехи, затем «возлагал» их на «козла отпущения». Таким образом, «козел отпущения» оказывался носителем всех грехов народа, содеянных за год. Затем козла отсылали в пустыню, где его, по преданию, свергали со скалы – и он разбивался о камни, «сбрасывая» тем самым грехи в пропасть, символизировавшую ад.

Словосочетание «козел отпущения» – это перевод древнееврейского לזאזעל ריעש <сэи́р ла-Азазе́ль> – «козел для Азазела». Здесь мы встречаем имя демонической сущности, тождественной князю тьмы.

В Новом Завете Иисус является Первосвященником Скинии нерукотворной, которую «воздвиг Господь, а не человек» (Евр. 8, 2). «Собрав» и «взяв на себя» грех мира, он, подобно ветхозаветному первосвященнику, должен был затем «возложить» этот грех уже не на «козла отпущения», а на самого Азазела.

Не для того ли, чтобы сойти в ад и оказаться там одновременно с Иисусом, Искариот и совершил самоубийство, за которое полагается адское наказание? Ведь Шестая из Десяти заповедей – «Не убивай!» – содержит в себе и запрет самоубийства.

Повесившись, Искариот оставил тело и тоже, как Иисус, нисшел «в преисподние места земли» (Еф. 4, 9). Совершил ли он это нисхождение незадолго до смерти Иисуса, одновременно с ним или непосредственно после его казни, определить затруднительно. Тексты евангелий не позволяют однозначно описать очередность этих событий. Но чрезвычайно важно, что Учитель и ученик бо́льшую часть трехдневного срока – от смерти Иисуса до его воскресения – пребывали в аду одновременно.

Когда мертвое тело Искариота, сорвавшись, «низринулось» и разбилось о камни, причем «расселось чрево его и выпали все внутренности его» (Деян. 1, 18), не содержалось ли в этом событии нечто более глубокое, чем кажется на первый взгляд? Не было ли «выпадение внутренностей» знаком того, что происходило на плане невидимом: «выпадение» в аду сатаны, как раз и находившегося до этого «внутри» апостола?!

Остался ли после этого «ученик-предатель» в аду? Если Иисус, «переложив» грех мира «на Азазела», тем самым искупил всех духов, пребывавших в адской «темнице», то неужели оставил он в преисподней своего ученика, по мере сил участвовавшего во всеобщем искуплении? Разве из ада не были освобождены все в нем находившиеся?

…Ибо Ты не оставишь души моей в аде и не дашь святому Твоему увидеть тление… (Пс. 15, 10)

Такими словами пророчествовал о Мессии псалмопевец Давид. Итак, души могут «оставаться в аде», но могут и выводиться из него – по окончании срока наказания:

Господь умерщвляет и оживляет, низводит в преисподнюю и возводит… (I Цар. 2, 6)

– восклицала по внушению Духа Божьего Анна, мать пророка Самуила. «Возведение» из ада пережили после проповеди Иисуса все находившиеся там духи!

Что же ожидало Искариота, выведенного Учителем из ада? Не то ли грядущее событие, никем и никогда не отмененное, которое связано с обетованием Иисуса двенадцати ученикам:

…В пакибытии… сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых. (Матф. 19, 28)?

Это обетование самым прямым образом относится и к Иуде!

Но как же совместить это со словами Петра, «резюмирующими» земной путь Искариота? Ведь Петр ясно сказал, что существует

…Жребий… апостольства, от которого отпал Иуда, чтобы идти в свое место. (Деян. 1, 25)

В каком же смысле произошло отпадение Искариота от «жребия апостольства», то есть апостольского призвания? Собственно, по-гречески αποστολος <апо́столос> – посланник, в смысле «проповедник Благой вести». Но у Иуды, как мы видели, было совсем иное призвание, и земные пути его разошлись с путями других апостолов. Петр уточняет, зачем «отпал» Иуда от жребия апостольства:

…Чтобы идти в свое место… (Деян. 1, 25)