– Ты жуткая. Кофе будешь?
– У меня есть. – И в этот самый момент я услышала шипение на кухне. Хотела сорваться и бежать предотвращать катастрофу, но решила, что так бы поступила прежняя Нана. Как новая Нана, я осталась стоять на месте. – Уже нет. Значит, буду.
– Правильно, – кивнул Рома, – крутые парни не оборачиваются на взрыв. Чашку бери и идем.
С этими словами он развернулся и скрылся в недрах своей квартиры, оставив открытой дверь.
Желание топать я подрастеряла, точнее, поменяла на другие желания, те самые, с которыми вчера засыпала, поэтому на кухню к себе бежала уже на цыпочках. Папа` мое дальнейшее поведение называл «вихрем пронеслась», а Кики ругалась, что я в такие моменты похожа на торговку с рынка. Включила воду, стерла с возмущенно попискивающей плиты остатки неудачного утреннего напитка, сполоснула стакан от сливок, выключила воду, показала пустоголовой Мирте язык и убежала к Роме в гости. У меня еще и научный интерес был, между прочим.
Именно его, научный интерес, я и включила первым делом. Гардероб был точь-в-точь – меня это слегка удивило, но не побеспокоило. Я же в квартиру из-за входной двери частично заглядывала? Заглядывала. Подсознание все за меня выстроило, на основе собранных данных. Я, наверное, бы даже сознательно прихожую Ромы спроектировала за пару минут. А вот в гостиной мне стало слегка дурновато: она и расположена была, как в моем сне, и наполнение ее почему-то выглядело так же. С пугающим чувством нереальности происходящего я уставилась на закрытую дверь, за которой должна была находиться комната со столом, двумя мониторами, книжными полками и кроватью.
– Мадемуазель заблудилась? – позвал с кухни Рома.
Я бросила еще один напряженный взгляд на мистическую спальню и пошла на голос ее хозяина. Что тут, вообще, происходит?
– Мадемуазель изучает. – Если он вчера подумал, что может вот так безнаказанно надо мной шутить, то вывод сделал неверный.
– Какие зубки, – в голосе Ромы слышалось искреннее восхищение. Он даже от столешницы развернулся ко мне лицом. К слову, восхищение было и в его зеленых глазах.
Я фыркнула. Конечно! Мама` всегда говорила, что настоящая леди способна поставить на место кого угодно и где угодно.
– Стакан. – Рома протянул мне раскрытую ладонь.
Когда он был таким немножечко грубияном, у меня внутри будто протест зарождался. Это как-то непроизвольно получалось, само собой. С нарочитым изяществом я поставила на его ладонь подаренное мне им же желтое безобразие.
Рома галантно склонил голову – вообще-то не совсем правильно, но, в конце концов, его же не Кики будет оценивать – и кивком указал куда-то в сторону.
– Ванная там.
Я постаралась изобразить вежливый интерес. Что, простите?
– Ванная там. Дверь напротив гардероба, – явно сдерживая улыбку, уточнил Рома.
С секунду я недоверчиво изучала зеленые глаза, искрящиеся весельем, а дальше с возрастающим чувством тревоги, но, не теряя осанку и изящество, развернулась и направилась в указанном направлении. Миновала гостиную, открыла дверь в туалетную комнату, включила свет и взвизгнула, спровоцировав приступ громкого смеха на кухне.
Раковина была прямо напротив двери, над раковиной висело большое зеркало, а оттуда на меня смотрело оно. То есть она. То есть я! Я, которая совершенно точно забыла в душе воспользоваться молочком для снятия макияжа – это раз, и которая совершенно точно всю ночь по подушке елозила головой, стараясь создать как можно больше статического электричества, – это два! Другого оправдания моему внешнему виду просто не было!
Я подошла ближе к зеркалу, вглядываясь в это помятое, сверкающее злыми глазами отражение. «Чем хуже у девушки дела, тем лучше она должна выглядеть». Полагаю, дела у меня шли просто превосходно! Кики удар бы хватил, насколько превосходно.