– Хорошо, – я кивнула.
Май выпрямился, обнял меня за плечо и бережно повел к входной двери. А, когда открыл ее, указал на порог и положил мне вторую руку на живот. Думаю, чтобы поддержать, если вдруг опять головокружение начнется. В целом, у здорового человека это было бы нормальной реакцией, но я только вздохнула и взглянула в обеспокоенные глаза самого чудесного парня на свете.
– Все в порядке. Я знаю. Надо просто выкинуть его за забор, вороны съедят. Они у меня уже прикормленные. Мертвые голуби со вспоротыми грудинами появляются на пороге примерно раз в два-три месяца.
Каштановые брови встали беззащитным домиком. Не такой реакции он ожидал, понимаю.
– Когда тепло неудобно кровь оттирать от досок.
– Ты в полицию обращалась?
Я кивнула и захлопнула дверь. Не хватало во второй раз дом выморозить, да еще по такой незначительной причине.
– Безуспешно. Сейчас летом еще заработаю, поставлю камеры и поймаю. Ты не волнуйся, – я развернулась к прекрасному ангелу лицом и погладила по груди. – Это кто-то из бывших соседей по коровнику.
Я не удержалась и презрительно фыркнула.
– Еще во время процесса над Бигом человек десять меня проклясть обещали, адовы муки или нечто наподобие, я не особо запоминала. К квартире мне, где комнату снимала, эти трупы таскать повадились, пока дежурных не поставили на пару недель. Полтора года назад тут нашли.
Май положил ладонь мне на щеку и вновь склонился к моим глазам.
– И ты не боишься здесь жить одна?
От этого прикосновения по телу прошла волна теплой неги и абсолютного спокойствия.
– Нет. А чего бояться? Труса какого-то, который птиц убивает и через забор лазит? Тоже мне, опасность. – Я засмеялась. – Сниму, Вите отдам, он разберется.
– Виктору? – Май снова нахмурился, теперь озадаченно, а потом вдруг весь встрепенулся и сам же на свой вопрос ответил. – Он же бывший прокурор!
– Ага. Я у него свидетелем основным была. Меня сложно отвернуть от намеченной цели или с мысли сбить. Не помогли ни обвинения в клевете, ни рассказы о том, что я соблазняла мужиков, ни угрозы. – Начала говорить, так расскажу до конца. – Я хотела посадить, и посадила. И знаешь что?
– Что? – Май смотрел на меня со смесью любопытства, восхищения и, кажется, гордости.
– Через три недели сдох, великий гуру. Повесился. А так напыщенно пыхтел на своих «проповедях»… – Я скривилась и передернула плечами.
Бирюза подернулась дымкой боли. Вторая ладонь ангела легла на мою шею.
– Вера выглядит не так, – он почти прошептал это.