Вновь не став дожидаться ответа, она вывела учителя Кокубо из класса и заняла его место за кафедрой. Странно, но все происходящее почему-то не казалось мне чем-то из ряда вон выходящим. Я оглядел остальных: похоже, мои одноклассники тоже не видели в действиях новенькой ничего необычного. Никто не сказал ничего поперек, и в кабинете повисла мертвая тишина.
— Нужно кое-что написать, — глядя прямо перед собой, объявила Отонаси.
Она спустилась с кафедры и что-то положила на первые парты. Как оказалось, небольшие квадратные листки бумаги, примерно десять на десять сантиметров. Ребята с первых парт стали передавать их дальше, назад.
— Как закончите писать, сдайте их мне. И на этом все.
— А что писать-то? — Коконэ задала вопрос, который вертелся на языке у всех.
— Мое имя.
Тишину сменил гомон. Оно и понятно: зачем нам вообще писать ее имя? Все и так его помнят, она же только утром представилась, сказав «Ая Отонаси».
— Что за тупость?! — возмутился кто-то. Конечно, сказать такое мог только один из нас — Дайя.
Весь класс затаил дыхание. Каждый знал, что со старостой лучше не ругаться.
— Тебя ведь зовут Ая Отонаси, так зачем это писать? Хочешь, чтобы быстрее запомнилось?
Отонаси промолчала.
— Я бы написал «Ая Отонаси», но и так уже это сказал. Надо теперь писать?
— Не-а.
От этого односложного ответа Дайя совершенно растерялся и не придумал, что еще добавить. Вместо этого он с шумом разорвал листок и вышел из класса.
— Ну? Может, напишете побыстрее?
Но никто не спешил исполнять ее просьбу, и неудивительно. Отонаси, наверное, и не осознала, что как-то переговорила старосту, однако весь класс застыл в удивлении. Уж кому, как не нам, знать, что случилось невозможное, поэтому мы сидели, не смея пошевелиться. Но вот по классу эхом разнесся скрип первого карандаша, и вскоре за этим звуком последовали другие.
Кажется, никто так и не понял, чего добивается Отонаси. И единственное, что нам оставалось, — просто записать ее имя.
Имя Аи Отонаси.
Первым листок отдал Харуаки, остальные потянулись следом за ним. Отонаси просматривала каждую бумажку, но выражение ее лица никак не менялось.
Может быть, потому, что она ожидала чего-то… другого?
ebooksa