Вампиры в Москве

— Водки возьмем — две бутылки, и колбаски… Импортную салями брать не будем, пустая трата денег, а вот докторскую уважаю. Хорошая.

— Да она же из бумаги!

— Сам ты из бумаги, отличная закусь.

Водка не являлась любимым напитком Ганина и докторскую колбасу он со знанием дела презирал, но теперешнее его положение тоже нестандартно. Не каждый день оказываешься в родном городе без крыши и почти без денег. Не каждый день выходишь из больницы после покушения злобного вампира в фиолетовом плаще. Не каждый. Вот и родилось логичное оправдание необходимости согласиться с патриотическими гастрономическими пристрастиями своего нового знакомого:

— Ну, поступай, как знаешь!

До чего хорошо летом, особенно тем, кто пережил бездомную страшную зиму! Особенно если замерзал на улицах и изгонялся бдительными жильцами и злыми милиционерами с замусоренных чердаков и вонючих подвалов. Если на ночь угощал свой голодный желудок безумными фантазиями о кусочке жареной курицы. Вот уж действительно, благодать с неба спустилась, и тут изволь не зевать, отрывайся по полной в эти золотые денечки. Найди себе уголок природы с двумя деревцами, пусть и пыльно-пожухлыми и тремя травинками, пусть и чахоточными, разложи газетку, пусть и с очередной сумбурной речью члена политбюро, и пируй себе на здоровье, сколько влезет и на сколько шишей хватит. А если в двух шагах еще и река протекает, пусть и несколько вонючая, так вообще лафа! Легко льется водочка, легко жуется колбаска, а еще легче открывается душа. Ей нечего скрывать, она нараспашку, она гордится своей наготой:

— А мне тут давеча есть захотелось, то есть жрать, зашел я в супермаркет, сунул пачку сосисок и несколько сырков под рубашку и вышел. А охрана даже не очухалась! Вот дармоеды!

— А я жене с ее красавицей-подругой часто изменял. Ну, скажу тебе по секрету, какие у нее…

— А я…

Прошел час, а может и три — время никакого значение не имеет. Биолог начал потихоньку плыть — сначала лишь глаза умиленно закатывал, да чему-то своему под нос посмеивался, а потом погреб уже посильнее, почти понесся — спутал Василя со своим дядькой и стал приставать, когда спиннинг вернет, назвал Горбачева американским шпионом, с трех попыток так и не смог выговорить известное коммунистическое слово экспроприация:

— А ты знаешь, как по нашему переводится: Errare humanum est? Вижу, ни хрена ты не знаешь. Это переводится так: Кошка сдохла, хвост облез… Ха-ха-ха…

Говорить с пьяным занятие неблагодарное и под силу далеко не каждому менее пьяному, поэтому хлебнул Василь еще глоточек и начал мало-помалу кумекать:

(— и что же мне с ним делать, не бросать же здесь?! глядишь, менты в вытрезвяк заметут, а то и хулиганы пристанут и прямо здесь отметелят, да отметелят-то еще ладно, заживет, а сколько кругом лихих людишек шастает, последнее отнимут, за ботинки удавят)

— Ведь могут? — вырвался вопрос вслух.

— Мммогут… — не понятно на что ответил Ганин

Василь же продолжал внутренний монолог:

(— да и сам, когда выпьешь, не друг себе — перегнешься через парапет в речку блевануть и бултых! глядишь, всплывешь километров двадцать ниже по течению, ох, много бед пьяного подстерегает! а мужик-то он незлобивый, интеллигентный, пускай немного поживет у меня, все веселее!)

НОВЫЙ ДОМ

Пусть новый дом мой под мостом

Есть все же крыша в доме том…