(— ишь, какие любознательные):
— А пусть не сразу будет понятно, кто всю эту бучу затеял. Пока разберутся, мы будем уже далеко. И потом, сейчас же праздники — вот и сделаем всем подарок. Так что будьте наготове.
Через мгновение легкий туман окутал странного гостя, успевшего стать хозяином, скрыл его очертания, а когда туман рассеялся, сквозь прутья на волю уже протискивалась та же черная птица, что совсем недавно влетела в камеру.
Острог Армито построили на высокой скале на берегу Тибра лет в начале 16-го века. Вначале за его стенами располагался монастырь экзотического ордена Новых Доминиканцев, исповедующих крайний аскетизм. Потом орден пришел в упадок — крайности вредят, и в монастыре поселились иезуиты; потом и они покинули это мрачное сооружение. Кельи без особых затрат переоборудовали в тюремные камеры, где стали содержать самых злостных врагов Папы и католической веры и других особо опасных преступников. Там же, в крохотных каморках на седьмой галерее, смертники ждали исполнения приговора. Лет десять назад здесь случился казус — один весьма состоятельный смертник подкупил двух тюремщиков и бежал вместе с ними буквально за день до колесования.
С тех пор начальник тюрьмы стал забирать ключи от этой галереи домой на всю ночь и выходные с праздниками и больше побегов не происходило. Конечно, начнись пожар или землетрясение, заключенных не спасти… Ну что же, значит, сама природа исполнила приговор.
Раду медленно облетал острог и со стороны высоченного обрыва через небольшое окошко влетел в тюремную кладовую. Там хранилось все что только может потребоваться в таком заведении — и новые кандалы, и только что изготовленные топоры и орудия пыток, и мотки пеньковой веревки, но не за ними прилетел Раду. Его интересовала униформа охранников, десяток недавно сшитых комплектов которой лежали здесь же на полке. Еще во время вчерашнего визита, когда он перепилил решетки окна, выходящего к обрыву. Раду подобрал одну подходящую себе по росту и комплекции и теперь быстро переоделся. Жаль, очень жаль, что не может в зеркало полюбоваться — вид у него наверняка молодцеватый.
Открыв кладовую изнутри, новоиспеченный «охранник» оказался в длинном и прямом коридоре левого крыла острога. Здесь не было камер с заключенными, не сновали вооруженные «собратья», а располагались различные подсобные помещения, кухня, прачечная. В этот час там конечно никто не работал. Пройдя в направлении тусклого света от горящих факелов, Раду оказался на главной лестнице, по которой уверенно пошел наверх. Через десять ступенек навстречу попался первый «коллега», удивленно посмотревший на долговязого мужчину в униформе. Мутные глаза «коллеги», да и заплетающаяся речь с очевидностью выдавали, что их обладатель празднует уже не первый день:
— Слушай, ты кто? Я тебя здесь раньше не видел. Новенький?
— Да, первый день. Вот хожу, осматриваюсь…
— А на каком этаже служишь?
— На третьем.
— Вместе с Филиппом Торчилли, что ли? С одноглазым?
— А, ну, конечно.
— А знаешь какое у него здесь прозвище?
— Нет.
— Мочевой пузырь. Как пива много выпьет, так прямо недержание начинается — каждые пять минут отливать бегает. Только не вздумай ему сказать — озвереет, это мы его так между собой зовем. А так передавай привет от Марка с пятого…
— Непременно.
— Ну, бывай…
Больше никого не встретив на пути, Раду поднялся на уровень седьмой галереи и уперся в запертую решетку, за которой уныло расхаживал круглолицый охранник.
— Эй, друг, открывай, у меня гостинец от Мочевого Пузыря.
ebooksa